Чудовище было лишено глаз, ушей, носа. Бугристое тело сверху пересекала щель, отдаленно напоминающая вагину. Мескес тронул ее палочкой и проговорил заклинание.
Голубое пламя объяло останки монстра. Миг — и от отвратительного существа не осталось даже пепла.
Это было совсем не то, чего ожидал маг, сообразил Бехер, поглядев на озадаченную физиономию Мескеса.
Маг быстро оглянулся, ища оторванные конечности монстра, не обнаружил и еще более огорчился.
Правда, осталась скорлупа, расколотая мечом Фаргала.
Непрерывно бормоча, маг подступил к ней, ощупал. Вопреки его ожиданиям, чешуя не была чешуей.
Такое ощущение, будто она была просто нарисована на твердой поверхности. Твердой и гладкой. Маг похлопывал, постукивал, буквально обнюхивал броню, короткие когтистые лапы. Но все это представляло собой не больше чем панцирь, сброшенный крабом во время линьки. И никаких следов волшебства. Да, его сотворили какие-то чары, но чары эти исчезли полностью. Хотя само образование осталось. Загадка! Ни намека на ниточку, что привела бы к виновнику нападения!
Царский маг не слишком расстроился. Он был отважен (иначе не стал бы чародеем), но сотворивший чудовище не из тех, с кем хотелось встретиться. Мескесу такой колдун может оказаться не по зубам.
Маг был настолько поглощен панцирем, что не заметил того, что произошло за его спиной. Не заметил и Бехер, следивший за магом. Зато увидел Люг, частично возвративший себе силы. Настолько, чтобы, оттолкнув лекаря, сесть и возгласом привлечь внимание остальных.
Мескес и Бехер обернулись на его крик… и застыли, пораженные.
Фаргал поднимался!
Медленно, неуклюже, как управляемая кем-то огромная кукла, царь перевернулся на живот, привстал на колено и наконец выпрямился во весь рост, застыв в неподвижности.
Бехер вспотел. Мескес тоже в первый момент побледнел от страха. Если царем управляют враждебные силы…
В наступившей тишине стало слышно, как снаружи переговариваются воины.
— Помоги мне встать! — тихо сказал Люг.
Опираясь на плечо лекаря, он подошел к царю, коснулся его правой рукой и, отчасти успокоившись, повернулся к начальнику стражи.
— Дай мне губку и кувшин с вином! — приказал он.
Бехер поспешно вручил вождю требуемое.
Мескес, не вмешиваясь, наблюдал за происходящим, время от времени шевеля пальцами и проговаривая слова усиливающих чувства заклинаний. Желтое защитное свечение вокруг него приугасло.
Мокрой губкой сокт бережно стер с лица Фаргала запекшуюся кровь и слизь. Страшные раны уродовали Фаргала, но глаза он сумел защитить, и, едва Люг промыл их, веки царя дрогнули.