— Ты можешь говорить мне все! — Сокт пристально взглянул в зеленые блестящие глаза. — Я лекарь! И умею хранить тайны. Любые тайны! — подчеркнул он.
И Ирдик прорвало.
Торопливо, сбиваясь, нервничая, немилосердно теребя тунику Кен-Гизара, девушка выложила ему все.
О пире. О лабиринте. Об оборотне-змеечеловеке (Вардали за ее спиной ахнула и закрыла рот ладонью. Кен-Гизар, потрясенный не меньше, но лучше умевший сдерживать свои чувства, предостерегающе сдвинул брови), о том, как оборотень их пощадил и вывел из лабиринта. Снова о Кэре. О неудачной попытке отца выкупить Кэра. И о том, как он все-таки стал свободен. О том, как она, Ирдик, любит его. И как сразу узнала там, на площади перед Дворцом.
— Это не Фаргал! — воскликнула она убежденно. — Это он, Кэр! Я знаю! Точно знаю! Потому что я люблю его!
— Хорошо, хорошо, девочка! — серьезно и спокойно произнес Кен-Гизар, глядя в пленительные доверчивые глаза. — Спасибо, что рассказала мне! Если это действительно Кэр, твой Кэр, — он достанется тебе! Я обещаю!
И поклялся самому себе, что так и будет. Опрометчиво. Но иначе он не мог бы поступить с такой девушкой.
Вардали с изумлением уставилась на лекаря, говорившего так, будто он сам правит царством.
Зато ее девочка наконец успокоилась!
— Ты немного отдохнешь! — продолжал сокт. — Поешь, поспишь и постараешься не слишком волноваться! Пройдет три, может, четыре дня — и все выяснится! И мы найдем твоего Кэра, даже если он не в мантии царя Карнагрии!
Кен-Гизар негромко рассмеялся. И поднялся.
«Ирдик-то успокоилась! — подумала Вардали, выходя из комнаты дочери. — А я? Ну уж нет!»
Сделав вид, что споткнулась, она, согнувшись, оперлась рукой на выгнутую спинку дивана, задержалась в этом положении чуть дольше, чем требовалось.
«Ну, лекарь, да…»
Сильный толчок швырнул ее на диванные подушки. Вардали вскрикнула, потом еще раз, вцепилась зубами в расшитый атласный шелк…
«Все-таки у придворного платья есть существенное преимущество перед штанами! В некоторых случаях!» — подумал Кен-Гизар. Он выиграл бы свои пять золотых. У сокта было все, чтобы утешить Вардали Шера. Абсолютно все, что нужно!
Женщина безжалостно грызла дорогой шелк, чтобы ее вопли не разносились по всему дворцу. Этот царский лекарь — о! — если он действительно лекарь, а не самозванец, взял ее с грубостью пьяного солдата! Именно так, как хотела Вардали! Неожиданно, больно, беспощадно!
— А-а-а-х! — Вардали содрогнулась, уткнула лицо в подушку и завыла пронзительно, долго. Как волчица.
Сокт навалился на нее сверху всем грузным телом, распластал на диване, захрипел в пушистый каштановый затылок.