Негромко пела флейта. Мальчик-музыкант, скрестив ноги, сидел на ковре. Глаза его были закрыты.
Вардали прикоснулась к голове флейтиста, и мелодия оборвалась.
— Выйди! — приказала женщина, и музыкант покинул комнату.
Ирдик, откинувшись в низком широком кресле, глядела в переплетение зеленых виноградных ветвей. На ней было свободное платье из полупрозрачного шелка. Волосы ее, расчесанные, но не убранные, рассыпались по темно-голубому бархату кресла.
Кен-Гизар взглянул на ее босые маленькие ноги, на соединенные вместе колени, на острые груди и живот, просвечивающий сквозь серый шелк, и рот его наполнился слюной. Он буквально чувствовал, как руки его раздвигают стройные нежные бедра, а черные пушистые усы смешиваются с рыжими вьющимися волосками, когда губы припадают к Источнику Наслаждения.
Но тут глаза его встретились с зелеными печальными глазами девушки, и сокт понял: этого не будет никогда.
Он отнесся к своему неотвратимому поражению с философским спокойствием.
Вардали, угадавшая мысли мнимого лекаря (честь ей, ибо мысли Кен-Гизара угадать нелегко), прониклась к посланнику еще большим уважением.
— Доченька, — проговорила она. — Вот царский лекарь, он…
— Царский? — глаза девушки, до сего мига подернутые пеленой, вспыхнули.
Вскочив на ноги, она подбежала к сокту. Ее пальчики вцепились в край туники посла:
— О! — выдохнула она. — Вы, только вы поможете мне!
Сокта не обманул ее пыл. К нему самому эта страсть не имела отношения.
— Ну конечно, милая! — откликнулся он с небрежной легкостью привыкшего утешать. — Говори, милая, я тебя слушаю!
Вардали открыла рот… и закрыла, наткнувшись на предостерегающий взгляд.
— Раз вы — лекарь, — пылко произнесла Ирдик, — вы не можете спутать их!
— Кого — их, девочка?
— Кэра и Фаргала!
— Кто такой Кэр, милая?
Ирдик выпустила его одежду, отшатнулась.
— Ты осматривал царя, господин лекарь, после… его возвращения? — напряженным голосом спросила девушка.
«А ведь еще и умна!» — восхитился Кен-Гизар.
— Да, — ответил он осторожно. — Я осматривал государя.
— И что? — зрачки Ирдик расширились.
Кен-Гизар поймал ее кисти, сжал, повел обратно к креслу, усадил, сел рядом на краешек (нелегкая задача, учитывая комплекцию посланника), отечески обнял:
— Скажу тебе, я был удивлен… — произнес он спокойно.
— Да? — вскрикнула Ирдик.
— …Наш государь, он ведь, как знает каждый, кто видел его по возвращении в Великондар, не в лучшем состоянии здоровья. Я был удивлен тем, что государь заставил меня ограничиться лишь поверхностным осмотром!
— "О! — выдохнула Ирдик.
Кен-Гизар почувствовал, как расслабилось тело, которое он обнимал.