— Может, он сдох? — выдвинул предположение первый солдат. — Гляньте, братья, даже не сморгнет!
В десяти шагах остановился городской стражник. Но и не подумал вмешаться. Будь это сокт, фете или эгерини — может, он и вступился бы. Хотя… Защищать чужеземца от любимцев императора? Ищите дурака!
— Я знаю, как проверить, сдох он или нет! — заявил второй.
Он порылся в поясном кармане и выудил медную монету.
— Вот, — показал он друзьям. — Медь! Любимый металл самерийцев!
— Почему? — спросил первый.
— Потому что лбы у них медные.
— Точно?
— Клянусь целкой его бабушки. Сейчас услышите!
И запустил медяком самерийцу в лоб.
Но его ждало разочарование. Чужеземец с необычайной ловкостью перехватил монету и метнул обратно. Медяк угодил точно между глаз Алого.
Вид у опешившего воина был такой, что один из мальчишек-зазывал хихикнул. Но — в кулак. Не дай Ашшур попасть под руку рассердившемуся Алому!
А воин действительно рассердился. И схватился за меч. Шутки кончились.
Самериец как ни в чем не бывало сидел на корточках.
В этом положении трудно было оценить его стать. Хотя по морщинам и серой от седины косе видно, что немолод.
Алый, держа руку на оголовье меча, подступил к лесенке.
— Поднимайся, макака! — потребовал он. — Поднимайся, и я выпущу дерьмо из твоих кишок!
Самериец бесстрастно смотрел в пространство.
— Побрей ему башку, брат, — предложил первый солдат. — Срежь его грязный хвост, подаришь его золотарям!
Алый, которому рассадили лоб, вытянул из ножен меч.
— Верно, — сказал он. — Раз ты, обезьяна, не желаешь драться, я побрею тебе медную башку, а меч подарю какой-нибудь здешней девке. Ей он будет — в самый раз!
— Да, да, — поддержали в толпе зевак. — Побрей обезьяну, Алый!
Солдат шагнул на лесенку… и вдруг, перевернувшись через голову, кубарем откатился назад.
Никто из зевак ничего не понял. Однако все увидели, что чужеземец уже на ногах и двумя руками, не по-здешнему, держит меч.
Алый не пострадал. Он успел уйти от молниеносного выпада, хотя и не лучшим образом. Оба гвардейца тут же выступили вперед, прикрывая товарища. Но самериец не спешил добить обидчика. Он медленно спустился по лесенке, низкорослый, широкоплечий, ставящий ноги носками наружу. Самериец был настолько не похож на обитателей Великондара, что зевакам он даже и не казался человеком.
Но Алые, по одному выпаду, уже оценили его по высшему рангу. Теперь воины знали — перед ними — настоящий боец. А значит, развлечение будет на славу. Алые не сомневались в своей победе. Трое превосходных воинов — против одного. Какие могут быть сомнения?