— Ну этот не убьет и шакала! — отозвался Хар-Руд. — Ты взгляни, какой он худой и сутулый! А загар? Черен до пояса и от колен! Клянусь Ашшу-ром, у него на руках вот такие мозоли от мотыги! Разбойник? Как же! Бедолага-арендатор, проданный за долги!
— Зачем же болтать? — спросил сын вождя.
— Что разбойник? Подумай сам: какой интерес ублюдкам глядеть, как подохнет бедолага-землепашец, задолжавший казне? Да такие сплошь валяются на улицах Великондара! И дохнут, заметь, совершенно бесплатно, к радости собак и крыс! Иное дело, если разбойник!
— Но ему же придется драться! А смелости в нем не больше, чем у сурка!
— Вот драться от него никто не требует! — жестко сказал эгерини. — Смотри, сынок, смотри! Это поможет тебе получше узнать Великондар и прекрасную Карнагрию!
Тем временем к большим железным воротам с противоположной стороны подтащили клетки, в которых метались желтые тени.
Ворота распахнулись, клетки вытолкнули на Арену, сбив запоры. Большие ворота поспешно затворили.
Из клеток, нервно порыкивая, выбрались два льва.
Верней, лев и львица. Были они худые и какие-то облезлые: шкура висела, как пустые меха, все ребра — напоказ.
— У них неважный вид! — заметил юноша.
Голый человек увидел зверей и жалобно закричал.
— У тебя тоже будет неважный вид, подержи тебя голодным денька три-четыре! — сказал Хар-Руд.
Львица, обогнав льва, припала к земле и, дергая толстым хвостом, стала подбираться к жертве.
«Разбойник», закрыв лицо руками, тихо скулил.
Но лев, который далеко не первый раз оказывался на Арене, отлично знал, что это не та добыча, что убегает.
В два огромных прыжка он оказался рядом с человеком и сшиб его на песок.
— Говорили мне, — сказал Хар-Руд, — что если лев схватит свою жертву, а та не сопротивляется, то схваченный даже не чувствует боли!
— Как знать, — пробормотал Кэр. — Нам с тобой на это надеяться нечего!
Лев поддел человека когтями и ухватил за шею. Слышно было, как хрустнули позвонки. Голова человека почти целиком скрылась в пасти хищника. Лев зарычал, протащил жертву шага четыре, а потом, перехватив, понес, как пес — крысу. Ноги и руки убитого волочились по песку.
— Всяко лучше, чем котел или колесо! — пробурчал Хар-Руд. — Да ты не на Арену смотри! Звери, они звери и есть! Ты на ублюдков полюбуйся!
Лев ударом лапы вспорол живот добычи и до глаз погрузил морду в дымящиеся внутренности.
Львица топталась поодаль и рычала.
Кэр наблюдал: экстатически оскаленные рты, выкаченные глаза, трясущиеся руки…
Львица осторожно подобралась к ногам трупа и принялась за еду. Лев сердито зарычал, но отгонять не стал.