От канализационной вони Егора прилично мутило, но даже самые отвратные ароматы в эти минуты не могли испортить ему настроение. Надо же, как все удачно в итоге получилось! А ведь, будучи в Зоне, он уже практически свыкся с мыслью, что умрет в той заброшенной часовне, как вдруг появившийся из ниоткуда Смычок подарил ему надежду. И вот они без двух минут в Искитиме, точней, уже под ним, а скоро будут и в нем. Так, наверное, чувствует себя преступник, который пол год а ждал казни в камере, а в роковой день внезапно получил помилование. Несколько дней ученый ждал мучительной смерти, но в итоге так и не встретился с ней.
И все благодаря невероятному везению… и, конечно же, Смычку.
Егор смотрел на могучую спину сталкера и лихорадочно размышлял, стоит ли рассказать ему хотя бы часть правды? В итоге решил промолчать, тем более что для истины было уже слишком поздно: Зону они благополучно покинули, а значит, откровения утратили всякий смысл.
Куда интересней было, сколько денег в итоге попросит Смычок. Написанная в порыве паники записка о «любых деньгах» теперь уже не казалась Егору таким удачным решением. Хотя что вообще он мог нацарапать в том состоянии да еще наспех? Добавить к «любым деньгам» приписку «в разумных пределах»? Или же указать конкретную сумму? «О’кей, Гугл, скажи, сколько нынче стоит спасти человека из самого сердца Зоны?»
Как бы то ни было, а излишне переживать по поводу грядущей расплаты ему вряд ли стоило. Ну, допустим, назовет Смычок сумму, которая для Егора окажется неподъемной. И что дальше? Кредит он, что ли, в банке возьмет, чтобы заплатить сталкеру? Да нет, конечно. Отдаст сколько есть, если придется, но на этом все. Он готов поголодать до зарплаты. В конце концов, не впервой. Но влезать в долги ученый, конечно же, не собирался.
– Пришли, – спустя десять минут сказал Костя, взглядом отыскав на стене еще одну метку Колотушки – крестик в кружочке.
Он оглянулся на Егора, махнул рукой в сторону лестницы:
– Лезь первым.
– Почему я?
– Потому что ты на бомжа похож больше, чем на сталкера, – без обиняков ответил Смычок. – Давай чеши. Если все чисто, крикнешь: «Можно», – и я тоже вылезу.
Ученый пожал плечами и, передав фонарик Косте, полез наверх. С трудом отодвинув тяжеленный люк в сторону, он впустил в канализацию уличный шум и выбрался в ночной город.
На некоторое время Смычок остался один. Он уже даже беспокоиться начал, когда сверху послышалось:
– Давай!
– Млин, даже здесь не смог правильно отозваться… – проворчал Костя, ставя ногу на первую ступеньку.
Не успел он выбраться из люка, как его ухватили под руки и грубо выдернули наружу двое верзил в кожанках. Смычок задергался, попытался вырваться из цепких лап незнакомцев, однако те держали слишком крепко.