К середине дня я был уже приподнят над суетой и бренным миром, наверное, аршина на полтора! Потом провал, с резким переходом в очередное открытие глаз. За праздничным столом я с удивлением обнаружил не только себя, но и Абелюшкина, Петрова, радостно смеющуюся Веронику. Во как происходит! Вероника с любопытством слушала, как два актера с энтузиазмом морочили друг другу голову кастингами и синопсисами.
– Синопсис – это что-то среднее между синагогой и психушкой?! – обозначил я свое явление в свет и потянулся за рюмкой.
– О, старичок, очнулся, – радостно засверкал зубами Абелюшкин.
– Николай! Хочу поздравить тебя с днем рождения! И пожелать счастья! – Вероника, сверкнув глазами, подняла рюмку.
– Ура-а! – гнусным голоском протянул я и закашлялся.
– Да, да, Коль, старикан, счастья тебе в жизни! – Игорь попытался даже подняться для значимости со стула, но потом махнул рукой.
Зато встал Абелюшкин и проголосил:
– Многие лета! Многие ле-ее-ета-ааа!
Потом мы выпили за родителей такого гениального сына, потом за присутствующих здесь дам, потом за нас, мужиков, потом за Станиславского вообще, потом за Станиславского в частности. Потом за то, что Безруков не актер. Потом за то, что Шилов не художник. Потом за то, что с бардаком надо завязывать. Причем от первого тоста до последнего прошла вечность, ледниковый период. Минут пятнадцать.
Потом зазвонил телефон, и я пошел его слушать в другую комнату. Потому как держать одновременно трубку и рюмку было уже за гранью.
Трубка почему-то вдруг напомнила мне намыленного ребенка из освоенного мною фолианта доктора Спока. Ну, который выскальзывает из рук.
– Але, але…
– Коля, это я.
– Маринк, здорово! А мы тут туда-сюда отмечаем вроде как! Вероника тебе привет передает! Зря ты не приехала, тебя не хватает!
– Я тебя поздравляю. Желаю счастья. Знаешь, я тут у твоего метро, у «Речного вокзала». Можешь минут на десять выйти?
– Да ты чего?! Немедленно заходи! Обижусь, если не зайдешь, смертельно и, ха, навеки!
– Нет, нет! Если сможешь, выйди. А нет, ладно, ничего страшного, я домой поеду.
– Ох ты, господи! Нашла сложности. Ладно, ща буду!
– Коль, ты куда? – заволновалась Вероника.
– Я скоро, Маринка просит к метро подойти. Сюда идти не желает! Слушай, пошли со мной? Заодно проконтролируешь, чтобы я не скопытился по дороге!
Я радостно и суетливо преодолевал парк, растянувшийся перед станцией метро. Вероника топала чуть сзади, иногда корректируя мое туловище для движения в нужном направлении. Ноги периодически предательски запутывались в кроссовках, но я мужественно подгонял их силой мысли.