Поднявшись по трапу, Семен вскоре вышел из самолета, нагруженный нехитрым хозяйством стюардессы. Не торопясь, они двинулись по аллее к аэровокзалу.
– Ну, как прокатилась?
– Ты знаешь, меня всегда злит этот дурацкий вопрос! Всем кажется, что бортпроводница путешествует в свое удовольствие. Этакая романтическая девица с орлиным перышком в душе! Мужичья эта работа, Сема! Встаю раньше пилотов, получаю контейнеры с едой, бутылки, ложки, вилки, стаканы и стаканчики. Тащу в большинстве случаев на своем горбу! Потом за рейс километров десять-пятнадцать ножками по салону: «Не скушаете ли конфеточку, месье? Вам лимонаду или содовой? Прошу позавтракать! Вот вам таблетка от головной боли, дорогая! Я вас просила пристегнуться ремнями, товарищ! И не курите, рядом с вами женщины и дети! Пересядьте, пожалуйста, вперед, там меньше болтает». А сколько мытья посуды? А дурацкие вопросы: «Вы замужем?», «Почему такие горькие конфеты?» Будто я их делаю! Или какой-нибудь ферт в фуражке блином за ногу пытается ущипнуть! По усам бы его смазать, а надо улыбаться. И вдруг сбоку ехидно-умирающее: «Улыбаетесь, а человеку плохо от качки. Что за сапожники самолет ведут?» Черт ее знает, какие нервы надо и ноги с мускулами футболиста, выносливость ишачиную!
– Кто за ножки хватать пытался?
– Ну вот, только это ты и услышал! А на стоянке перед обратным рейсом опять ишачиная работа, да еще смотри, как бы буфетчицы не надули! А вырвешься в город, так все рысью…
– Ладно, Машенька, в следующий рейс я пойду за тебя и повыброшу всех усатых в кепках.
Мария рассмеялась и погладила его по щеке, потерлась плечом о плечо..
– Зря я разнылась. Хорошая у меня работа, Сема! Устойчивой доброты требует. Подустала я малость, пройдет…
Когда они подходили к аэровокзалу, путь преградил штурман из бакинского экипажа.
– Салют, Марго! – с небольшим акцентом поприветствовал он. – Вынужденная стоянка в вашем порту. Есть предложение организовать микроскопический сабантуйчик. Как?
– Отклоняется.
– Отказ во множественном числе? Понятно! – Штурман весело глянул на Семена. – Пусть и коллега осчастливит нас своим присутствием.
– Исключено. Другие планы.
Штурман похлопал по туго набитому портфелю:
– Клад! Последняя серия «Вокруг света»!
У Марии блеснули глаза. Знал смуглый красавец, чем искусить девушку. Уловив ее настроение, он приподнял портфель, как поднос.
– Здесь все для нарушения сухого закона! «Улыбка»! Старый «Мускат»! Проглотим по нескольку капель, а?
– Поощрим? – повернулась Мария к Семену. – Он, знаешь, почему подлизывается – хаты приличной нет. Театр отложим до воскресенья?