Она спросила:
– Куда мы?
– Покатаемся, и ты расскажешь мне, что там стряслось. – Он наклонил голову, посмотрел через лобовое стекло на небо и сообщил: – Кажется, начинается дождь.
И вправду, на стекло упали тяжелые капли дождя.
– Вовремя ты приехал, – заметила Катерина.
– Ну так что там?..
– Твой Жорес не тот, за кого себя выдает.
Картавин повернул голову и удивленно посмотрел на нее.
– Откуда у тебя такая информация?
– Сегодня Инна Михайловна назвала Жореса Германом Андреевичем.
– Старуха спутала его с твоим мужем.
– Дело не в этом.
– А в чем?
– Инна Михайловна видела, как ночью он выходил из нашей квартиры. Он представился Трубниковым и произвел на нее хорошее впечатление. Он был не один. Еще двое парней выносили из квартиры коробки.
Картавин пошутил:
– Хочешь обвинить его в краже строительных материалов?
– В квартире есть только мусор. Больше ничего нет, – ответила Катерина.
– Так… – Борис выпрямил спину и покрутил головой, разминая затекшую шею. – Что-то я не пойму.
– Я тебе сейчас кое-что расскажу, – сказала она. – Помнишь, я тебе рассказала, что нашла в голландке клочок бумаги, на котором было написано название яда? Ты рассказал Жоресу. Той же ночью в квартиру кто-то проник. Они зашли через черный ход. В результате – из печки выгребли всю золу. Второе проникновение в квартиру состоялось недавно, в ту ночь, когда там побывал Жорес. Из тайников, оборудованных в стенах, вытащили и вынесли какую-то аппаратуру.
– Откуда ты знаешь?
– Прораб показал. В нишах за панелями остались только оголенные провода.
– Нетрудно догадаться, что это было.
– Что?
– Жучки, видеонаблюдение, звукозаписывающая и передающая аппаратура. Все, что обычно устанавливают в конспиративных квартирах. Думаю, в девяностые годы об этом просто забыли. А когда Жорес поинтересовался этой квартирой, выяснилось, что демонтаж не производили. Неудивительно, что ему самому пришлось этим заняться. Не понимаю, что тебе кажется странным.
– Говорю тебе: он не тот, за кого себя выдает.
– В этом ты заблуждаешься. – Борис помолчал и наконец произнес: – Нас связывают кое-какие дела, и я точно знаю, что Жорес – офицер ФСБ.
– В таком случае он ведет двойную игру. Как только он узнал про записку, найденную в голландке, из нее исчезла зола. И думаю, проверили не только ее.
– Тогда почему бы им сразу не вынести аппаратуру?
– Кто-нибудь помешал, – предположила она.
– Не исключаю… Знаешь, на таких людей, как Жорес, нельзя полагаться. Они никогда не скажут всей правды. Только то, что лежит на поверхности.
– Он рассказал, что квартира была конспиративной.