Грейси опустила поднос с пирожками и потянулась за тряпкой. Миссис Питт взяла швабру, выжала тряпку и начала протирать пол, поглядывая при этом на супруга и еще шире разгоняя лужу:
– Ты, наверное, устал. Поесть днем удалось?
– Нет, – признался полицейский. Неужели всё уже в порядке?
– А яичницу будешь? На омлет у меня молока хватит… наверное. Впрочем, пусть лучше будет омлет. Я могу добавить воды. Кроме того, должна тебе кое в чем покаяться…
Суперинтендант сел, стараясь держать брюки подальше от размахов швабры.
– В самом деле? – отозвался он, стараясь, чтобы его голос прозвучал непринужденно и беспечно.
Посмотрев на тряпку, Шарлотта поставила ее на прежнее место.
– Сегодня утром Дэниел проткнул ногой одну из простынь, – проговорила она. – Я пересмотрела все до одной. Вот-вот порвутся. Я купила четыре новых пары белья и наволочки к ним. Две пары для нас с тобой, и по паре для Дэна и Джемаймы.
Она посмотрела на него, ожидая приговора.
Облегчение накатило на Томаса приливной волной. Он обнаружил, что, не желая того, улыбается.
– Великолепно! – Ему было абсолютно все равно, сколько стоило белье. – Очень хорошо. Надеюсь, они льняные?
Шарлотта посмотрела на него с некоторой опаской:
– Да… боюсь, что да. Ирландское полотно. Удачная получилась покупка.
– Еще лучше. Да, пусть будет омлет. А пикули у нас еще остались?
– Да, конечно. – Женщина напряженно улыбнулась. – У меня они никогда не кончаются. Никогда не позволю себе такого, – добавила она негромко.
– Аминь.
Суперинтендант попытался говорить непринужденно, однако радость не позволила ему это сделать. Он хотел смеяться – просто потому, что принадлежавшее ему было настолько драгоценно. Счастье не в том, чтобы брать приятное тебе, как полагала Морган, а в том, чтобы бесконечно ценить то, что имеешь, в том, чтобы иметь возможность посмотреть на свое с благодарностью и счастьем.
– Пусть пикули никогда не кончаются, – повторил он.
Миссис Питт бросила на него взгляд из-под ресниц и улыбнулась.
В то воскресенье Джон Корнуоллис был вновь приглашен отобедать в доме Андерхилла. Ему даже в голову не пришло отклонить это предложение. Он прекрасно понимал, по какой причине епископ прислал ему приглашение. Оно было связано исключительно со смертью Юнити Беллвуд. Реджинальд хотел узнать, как продвигается расследование, – a также убедить Корнуоллиса в том, что скандала надо избежать любой ценой.
Помощник комиссара полиции не испытывал никакого желания портить репутацию Церкви даже среди людей невежественных или настолько неискренних, чтобы судить весть Евангелия по неспособности одного из слуг Слова исполнить один из основных законов страны, не говоря уже о более высоких законах Бога. Однако Джон не намеревался допустить того, чтобы ради сокрытия очевидного зла было совершено другое зло. Ему нечего было сказать епископу Андерхиллу. Он мог бы послать записку с вежливыми извинениями и все же хотел побывать на этом обеде, хотел снова увидеть жену епископа. Если он откажется, Айседора может подумать, будто бы он решил, что она разделяет расчетливость своего мужа и повинна в такой же трусости. Мысль о том, чтобы допустить подобное, не приходила ему в голову даже на мгновение. Полицейского преследовало полное стыда выражение глаз Айседоры, ее беспомощное желание отречься от слов мужа, не проявив при этом неверности к нему.