– Нет, мисс Конвей, вы не были «как в тумане». Первый раз в своей жизни вы были удовлетворены. И, если вы примете правильное решение, это будет не в последний раз.
– Ты только что сказал, чтобы я уходила.
– Я обозначил это как вариант, денежная сумма при котором будет удвоена.
Я выпрямилась, расправив плечи.
– Мы по-прежнему рассматриваем оба предложения, или второе ты снимаешь с обсуждения?
Его челюсть напряглась, а глаза смотрели на меня с подозрением.
– Ты стремишься заставить меня умолять? Рассчитываешь услышать, как я скажу, что хочу, чтобы ты приняла предложение о нашем браке, но только лишь затем, чтобы ты отвергла его? – Он скрестил руки на груди. – Мисс Конвей, позвольте, я уточню: я никогда не умоляю.
Моя притворная улыбка оставалась на месте, хотя мысленно мне хотелось кричать. Какого чёрта? У этого парня какие-то проблемы? Если бы существовала премия для тех, кто подаёт противоречивые сигналы, то он мог бы её получить. Дьявол, да я бы сама его номинировала. В конце концов, я разомкнула сжатые губы и произнесла:
– Что ж, мистер Харрингтон, я тоже.
Стюарт посмотрел на часы.
– Твоё время истекает. До того, как тебе предстоит вынести своё решение, остаётся почти двадцать минут. У тебя ещё остались вопросы? – Он кивнул головой в сторону моих бумаг.
Остались ли? Была ли я готова сказать ему, чтобы он отвалил? Я посмотрела на записи, пробежалась по вопросам – тем, которые вчера вечером казались чрезвычайно важными, и ответила:
– Нет.
– Нет?
– Нет, – я повторила уверенно.
Стюарт убрал руки с груди и наклонился вперёд.
– Интересно. Только это и потребовалось?
– Что ты имеешь в виду?
– Тебе хватило добавочных пятидесяти тысяч, чтобы уйти и дать отпор своему отчиму?
У меня закружилась голова.
– Я не говорила, что собираюсь уходить, хотя ты, кажется, настаиваешь на этом.
– Ты только что сказала «нет».
– Я имела в виду, нет, у меня больше нет никаких вопросов. Вместо этого я хочу разъяснений.
Стюарт выдохнул.
Пусть это не было мольбой, но это было самым точным знаком его страсти, которую я наблюдала во время нашей утренней беседы.
– Разъяснений по поводу чего? – спросил он.
Я поборола желание встать и начать расхаживать по комнате и заняла себя разглаживанием несуществующих складок на джинсах. Непонятно откуда взявшаяся смелость позволила мне продолжить.
– Мне восемнадцать лет. Я не хочу быть узницей в твоём доме. В этом договоре полно всякой херни по поводу моих обязанностей в плане секса. Но что касательно моих других обязательств? Если я выйду за тебя замуж, будет ли у меня своя жизнь? Смогу ли я видеться со свой сестрой и братьями? А школа? Работа? Мне хочется знать, на что я подпишусь сегодня. Скажи мне, что у меня будет своя собственная жизнь, помимо секса.