Но вампир не собирался посвящать меня в детали случившегося, но, впрочем, не стал и лгать:
– Нет, он исчез, когда ты упала с моста.
– Тогда почему моя футболка изодрана в клочья? – зашипела я. – Почему у тебя лицо и губы в крови?
Во мне кипела злоба, но Джона лишь молча удалялся от меня.
– Отвечай! Немедленно! – крикнула я, и он остановился, но не сказал ни слова, не оборачиваясь и не поднимая головы. – Джона!
Оглянувшись, он наконец произнес:
– Лучше спроси, почему лицо и губы в крови у тебя?
Он не ошибся: к такому я была не готова.
Гэбриел должен был вернуться в сочельник.
Я места себе не находила. Шагая туда-сюда по гостиной, я пыталась отогнать не дававшую покоя мысль: Гэбриел вез с собой не только ангела, но и Анору. Нам наверняка предстоял разговор об их отношениях.
Руадан заварил для меня чай. Джона и Брук давно ушли: перевалило за полдень, но их до сих пор не было. Брук уговорила Джону поехать в Тулузу на поиски «приличных магазинов», и он, разумеется, уступил ее прихоти.
Несмотря на внешнюю невозмутимость, Брук очень переживала за Джону, и когда он явился целым и невредимым, на лице ее отразилось такое облегчение, что стало ясно: он очень ей дорог. Я почти не сомневалась, что настоящей причиной поездки в Тулузу были вовсе не магазины: Брук хотелось побыть с ним наедине.
После случая на реке Джона впал в задумчивость, и я вовсе не возражала, когда он решил уехать.
– Что-то Гэбриел задерживается… – сказала я Руадану.
– Думаю, вот-вот будет. Ты же знаешь, он везет одного из своих, а тот не обрадуется нашей компании.
– Гэбриел его предупредил.
– Я полагаю, он сообщил ему об Аноре, раз они путешествуют все вместе, а вот знает ли он об остальных – большой вопрос. У ангелов не принято знаться с вампирами, а уж бродить по свету и освобождать нашего брата…
Переминаясь с ноги на ногу, я боялась спросить.
– Руадан…
– Что?
Он стоял ко мне спиной и наливал кипяток в маленькую чашку.
– Сколько Гэбриел и Анора, ну… вы понимаете…
Наполнив чашку и поставив чайник на место, Руадан обернулся и облокотился на разделявшую нас стойку.
– Между ними ничего нет, поверь мне. Причин тому предостаточно.
Руадан достал из холодильника молоко и налил его в чай, а я намеренно громко отодвинула стул от обеденного стола, как бы приглашая Руадана сесть рядом.
Поколебавшись, он взялся за спинку.
– Вообще-то я не люблю обсуждать чужие дела и отношения…
Но, видимо, у меня на лице было написано, как сильно я хочу услышать, что ему известно, поэтому он все-таки сел.
– Я ведь рассказывал, что Гэбриел нас всех спас?