Вскоре мы увидели замок: он одиноко стоял на холме, а у его подножия клубился туман.
– Ты живешь здесь? – спросила я удивленно.
Похоже, денег у Гэбриела было больше, чем здравого смысла. Я подумала, что при случае стоит поинтересоваться, откуда он их берет.
– Ну, это совсем маленький замок. Не мог же я привести тебя в старый дом, там Ано… – Он замер на полуслове.
Мои кулаки сжались от одного упоминания этого имени. К сожалению, Анору я тоже хорошо помнила. И, если честно, о ней я забыла бы с радостью.
– Там было небезопасно, – закончил фразу Гэбриел.
Я стояла в нескольких шагах от двери и сомневалась, стоит ли входить. Гэбриел взял меня за руку, наши пальцы переплелись, и я поняла, что он почувствовал мое беспокойство.
Не знаю, сколько времени я провела между жизнью и смертью, но он остался прежним. В его сильных руках, за его широкой спиной я чувствовала себя защищенной. Как только он заключал меня в объятия, я понимала, что никто не сумеет причинить мне вреда. За ним я чувствовала себя как за каменной стеной. Он скорее погиб бы, чем позволил бы вновь разлучить нас. И он был удивительно красив.
– Я люблю тебя, Лайла.
Признание застало меня врасплох. Я удивленно посмотрела на него.
– Я люблю тебя, – четко повторил он.
Впервые за все время он произнес эти слова – прямо и просто. Теперь я понимала, почему прежде он скрывал свои чувства.
– Я должен был сказать это раньше. Но мне казалось, что раз я чувствую, то говорить вслух не обязательно. Я всегда любил тебя и думал, что ты знаешь об этом. Но я не должен был молчать.
Мне не хотелось сейчас гадать, почему он признался в любви, хотя еще полчаса назад не выдержал моего взгляда и опустил глаза. Мне не хотелось думать о последствиях. Я просто улыбнулась. Улыбка вышла немного грустной, и он это заметил. Я так устала, ведь я умерла – и умерла по-настоящему. Меня измотали все эти Чистокровные, архангелы, я устала быть пешкой в войне двух могущественных сил. И больше всего хотела, чтобы все это кончилось. Я хотела просто быть счастливой.
Сжав руку Гэбриела, я сказала:
– Я люблю тебя и сделаю все, что ты скажешь. Последую за тобой, куда захочешь. Я буду рядом столько, сколько ты пожелаешь.
Каждое мое слово было правдой. Гэбриел был великолепной яркокрылой бабочкой, а я вылупилась из кокона невзрачным черно-белым мотыльком. Но если он испытывал ко мне хоть малую часть того, что я испытывала к нему, то я готова была из последних сил махать маленькими крылышками, чтобы последовать за ним хоть на край земли. Мои слова встревожили Гэбриела. Наклонив голову так, чтобы волосы упали на глаза и я не смогла увидеть их выражение, он спросил: