— Да, Ваше величество, — ответил Тихонов, — вполне можно добраться за день. Надо только взять с собой запас бензина.
— Вот видите, — уже спокойно произнес Николай, — а ведь таких шоссе уже построено или строиться немало. Шоссе соединили Псков и Ригу, Москву и Брест. Каждый год в моей империи строится по две с лишним сотни верст шоссейных дорог. Я понимаю, что этого слишком мало, но ведь это гораздо лучше, чем вообще ничего.
— Ваше величество, — сказал молчавший доселе Сергеев, — мы прекрасно знаем, что при правлении вашего сына темп строительства дорог снизится до пятнадцати верст в год. А так же и то, что в годы вашего правления построено больше половины всех дорог, которые были в Российской империи на начало ХХ века. Но, все равно, это очень мало. Именно из‑за скверных дорог в нашей истории была проиграна Крымская война.
— Это действительно так? — удивленно спросил император, — Только из‑за дорог?
— Ну, не только из‑за них, — ответил Виктор. — Но бездорожье — это наше национальное бедствие. И, если сказать честно, даже в XXI веке с дорогами в России далеко не благополучно.
Император улыбнулся. — Господа, давайте закончим этот, весьма увлекательный разговор, и отправимся в Петербург. Вас уже там ждут…
После личного доклада императору о встрече еще одного пришельца, эффектно прикатившего в прошлое на необычном транспортном средстве, ротмистр Соколов, получив разрешение удалиться, отправился в III — е отделение, чтобы там, написать подробный рапорт для графа Бенкендорфа. Переходя через Марсово поле, он услышал мужской голос, окликнувший его по имени.
Ротмистр оглянулся. В шагах десяти от него стоял армейский прапорщик, лицо которого было хорошо знакомо Соколову. Это был никто иной как Игнатий Масловский, бывший хорунжий уланского полка дивизии Скржинецкого, воевавший в 1831 году с русскими, попавший в плен во время сражения при Грохово. Вместе со многими пленными польскими офицерами он был сослан рядовым на Кавказ. С унтер — офицером Масловским Соколов познакомился во время похода отряда генерала Граббе на гнездо Шамиля, непреступный аул Ахульго. Тогда они оба служили в славном Апшеронском пехотном полку. Масловский был настоящим рубакой, который всегда рвался в бой, не страшась ни пуль, ни кинжалов горцев. Среди "кавказцев" — так называли себя офицеры славного Отдельного Кавказского корпуса Русской армии, существовали довольно либеральные взаимоотношения между офицерами и нижними чинами. К тому же среди этих нижних чинов было немало ссыльных поляков, которые когда‑то имели чин офицера и, за участие в мятеже лишились его. В числе ссыльных были аристократы, так же как и простые шляхтичи несли службу в нижних чинах. Например, в Тенгинском пехотном полку в шинели рядового воевал с горцами князь Роман Сангушко. Надо сказать, дрался он храбро, и вскоре получил первый офицерский чин.