— Угу, — промычала Жаклин. — А что насчет взломщиков?
— Я полагаю, это, должно быть, был взломщик. Но почему кто-то захотел ограбить этот домик? Там ничего не осталось, кроме старых гнилых книг и отбросов.
— Но ты видела огни?
Мэриби обладала даром рассказчика. Она могла бы постараться изобразить состояние тревоги, но вид пережитого ужаса, исказившего ее лицо, ребенку было трудно подделать.
— Забавные огоньки. Немного туманные и чуть желтоватые. Они двигались по кругу, как если бы кто-то прогуливался, и они разгорались, когда передвигались.
— Скверно.
— Да. Но я не побежала, пока огни не вышли и передняя дверь не открылась.
Она смерила свою собеседницу косым взглядом. Жаклин в предвкушении уставилась на нее с открытым ртом, и после некоторой паузы Мэриби продолжила:
— Я только увидела что-то большое и темное. Затем я побежала.
— Не виню тебя в этом. Когда это случилось?
— На прошлой неделе. Перед тем, как ты приехала.
— И ты не возвращалась сюда с тех пор, чтобы наблюдать за животными?
— До захода солнца, конечно. Я полагаю, что она не придет днем. Они не могут, ты ведь знаешь.
— Она, — повторила Жаклин.
— Должна быть она. Это ее место. И… — Мэриби выдала кульминационный пункт с уверенностью прирожденного рассказчика. — Я видела ее кота.
— Боже милостивый.
— Да, — сказала Мэриби, удовлетворенная благодарной реакцией Жаклин. Она облизнула палец, провела им по крошкам в пустой пачке и отправила в рот. — Это было как раз перед тем, как ты приехала. В полдень. Это был большой черный кот. У нас есть его фотографии в мамином альбоме.
— Мне бы хотелось как-нибудь посмотреть эти фотографии.
— Думаю, что ты можешь. Мама сказала, что мы должны пригласить тебя к нам на ужин или что-нибудь в этом роде. — Затем ее маленькое личико нахмурилось. — Надо же, дядя Джек. Я лучше пойду.
Жаклин удивилась, что кого-то из действующих лиц она еще не встречала. Проследив за враждебным взглядом ребенка, она заметила Сен-Джона, приближающегося к ним.
— Это его настоящее имя. Папа говорит, что он просто красуется этим прозвищем «Син-Джон».
Жаклин улыбнулась. Сен-Джон был облачен в спортивные фланелевые брюки, спортивную куртку и шелковый шарф, он шел важной поступью. Сен-Джон должен питать отвращение к этой чистосердечной молодой особе, такое же сильное, как и ее презрение к нему.
— Не стоит уходить из-за него, — сказала Жаклин.
— Я лучше пойду. Мама побьет меня. После школы мне надо идти прямо домой. Когда я увидела твою машину и вычислила, что ты здесь, то я пришла сюда.
— Рада, что ты сделала это. Мне было приятно поболтать с тобой.