Прошла минута. Затем вторая и третья. Мисс Полли, нахмурившись, нетерпеливо постучала по полу каблуком. Затем она поднялась со своего места и вышла в переднюю. Движения её были более резки, чем обычно. Она встала у лестницы и принялась ждать. Где-то минуту она стояла и прислушивалась, глядя наверх. Затем повернулась и величественно проследовала обратно в столовую.
– Нэнси, – решительным тоном произнесла она, как только кухарка вошла с подносом, – как видите, моя племянница имеет дерзость опаздывать. Нет-нет, не вздумайте её звать, – сурово добавила она, увидев, что Нэнси шагнула к двери. – Я уже сообщила ей, в котором часу ужин, и теперь ей придётся пожинать горькие плоды своей рассеянности. Нет никаких причин откладывать обучение пунктуальности. Когда она проголодается и вспомнит об ужине, вы можете подать ей на кухне чашку молока и кусок хлеба.
– Да, мэм.
К всеобщему счастью, лица Нэнси в этот момент Мисс Полли не видела.
Сразу после ужина, как только выдалась свободная минутка, Нэнси тайком проскользнула на заднюю лестницу и поднялась в комнату на чердаке.
– Кусок хлеба и чашку молока, сейчас! Бедняжка, наверное, плакала-плакала да и уснула, – сердито проворчала она и тихонько открыла дверь. Но в следующий момент она издала пронзительный крик:
– Поллианна, где ты?! Ну где же ты, Поллианна?! Ну куда же ты подевалась?! – задыхаясь от волнения, Нэнси заглянула и в стенной шкаф, и под кровать, и даже в чемодан и в кувшин с водой. Затем, едва помня себя, она помчалась вниз и оттуда в сад, к старику Тому.
– Мистер Том, Мистер Том, наша бедная малышка исчезла! – причитала она, заливаясь слезами. – Эта девочка была ангелом, сошедшим к нам с небес, а теперь вернулась обратно! А она приказала мне подать ей на кухне чашку молока и кусок хлеба – это ей, которая вкушает теперь ангельскую пищу, я уверена, я просто уверена!
Старик медленно разогнул спину.
– Вернулась обратно, говоришь? – не очень-то взяв в толк, что произошло, переспросил он и невольно бросил взгляд на ярко освещённое вечерней зарёй небо, как будто ища там Поллианну. Секунду он молча смотрел вдаль, а затем обернулся к Нэнси. На лице его была широкая улыбка.
– Ну, дочка, похоже, ты права, ей, наверное, и вправду неймётся как можно скорее влезть на небо, – сказал он, указывая не разгибающимся от старости пальцем туда, где, чётко выделяясь на алом фоне заката, виднелась тоненькая, с развевающимися на ветру волосами фигурка едва державшейся на самой верхушке огромного камня Поллианны.
– Ну нет, как по мне, на сегодня приключений нам уже хватит, – решительно заявила Нэнси. – Если хозяйка спросит, где я, скажите, что за посуду пусть не беспокоится. Я ушла гулять! – бросила она через плечо и решительно зашагала по луговой тропинке к холму.