Поллианна подошла к своей тёте и запечатлела на её щеке ласковый поцелуй. При этом вид у неё был такой, как будто она, повинуясь многолетней привычке, делала это каждый вечер.
– Ах, какой чудесный сегодня был день! – счастливо вздохнула она. – Теперь я просто уверена, что всегда буду очень-очень любить и вас и ваш дом… Впрочем, я знала это и раньше, ещё до того, как сюда приехала. Спокойной ночи, тётенька! – радостно закричала она, уже выбежав из гостиной.
– Господи помилуй! – вполголоса воскликнула Мисс Полли. – Уму непостижимый ребёнок!
Затем она нахмурилась.
– Так значит, выходит, она «рада», что я её наказала, и тут же «не корите себя за это», и вдобавок «я всегда буду очень-очень любить и вас и ваш дом»! Господи помилуй! – вновь воскликнула Мисс Полли, берясь за книгу.
А пятнадцатью минутами позже в пустой и тесной комнатушке на чердаке одинокая маленькая девочка рыдала, обняв подушку:
– Да, я знаю, мой милый папочка, ты теперь среди ангелов, а я совсем, совсем не играю в твою игру; но поверь мне, что даже ты не смог бы найти, чему радоваться, если бы оказался вот здесь, в темноте, под самой крышей, где нет ни души, – как я! Ах, если бы только где-нибудь здесь была Нэнси или тётя Полли, или даже кто-нибудь из благотворительного комитета! Тогда мне было бы в тысячу раз легче!
А в это время внизу на кухне спешащая разделаться со своими «вечерними обязанностями» Нэнси отчаянно загоняла тряпку в кувшин из-под молока и отрывисто бормотала:
– Ну что ж, если для того… чтобы быть ей спасательным кругом… надо играть в эту дурацкую игру… радоваться костылям и так далее… то что ж, буду играть – да, да, да, буду играть!
Когда Поллианна впервые проснулась на новом месте, было почти семь часов. Её окна выходили на юг и на запад, поэтому солнца в них пока видно не было. На подёрнутом лёгкой дымкой утреннем небе не было ни облачка, и она сразу поняла, что день обещает быть погожим.
С утра в её крохотной комнатушке было прохладнее, а прямо в окна дул свежий ветер, доносивший с луга ароматы цветов и трав. На улице весело щебетали птички, и Поллианне захотелось на них посмотреть. Подбежав к окну и взглянув вниз, она увидела, что её тётя уже вышла в сад и осматривает розовые кусты. Поллианне не терпелось поговорить с ней, поэтому она, не мешкая ни минуты, умылась, затем быстро расчесала волосы и, заплетя косы, помчалась в сад.
По лестнице Поллианна сбежала, бросив обе двери настежь открытыми. Оказавшись в передней, она вприпрыжку спустилась по ступенькам, а затем, не утруждаясь поднять гардину, которой для защиты от мух была занавешена входная дверь, выбежала в сад.