Однако хуже Поллианне не стало, и доктора Уоррена решили не беспокоить.
– Ах, как я рада! – сказала Поллианна своей тёте в тот вечер. – Конечно, доктор Уоррен – прекрасный доктор и всё такое, но мне всё-таки больше нравится доктор Чилтон. Можно, конечно, обратиться и к другому врачу, но боюсь, что тогда доктор Чилтон мог бы обидеться… Видите ли, тётя Полли, он ведь совсем не виноват, что увидел вас тогда такой красивой, – задумчиво добавила она.
– Довольно, Поллианна. Я не испытываю ни малейшего желания обсуждать ни доктора Чилтона, ни ваши измышления по данному поводу! – строго прикрикнула на неё тетя.
Поллианна бросила на неё печальный, но восхищённый взгляд.
– Ах, тётя Полли, как я люблю, когда у вас такой красивый розовый румянец! Но как же мне хочется сделать вам ещё и причёску! Если бы… Послушайте, тётя Полли!
Но тётя Полли была уже где-то далеко в передней.
Однажды в конце августа Поллианна, приехав с утренним визитом к Мистеру Пендлтону, увидела у него на подушке яркую сине-жёлто-зелёную ленту, обрамлённую с одной стороны красным, а с другой – фиолетовым. Малышка чуть было не задохнулась от восторга.
– Смотрите, Мистер Пендлтон, радужёнок! Настоящий радужёнок прибыл к вам с визитом! – воскликнула она, тихонько хлопнув в ладоши. – Ура, ура, ура, какой же он красивый! Но как же он сюда забрался?
Джон Пендлтон печально улыбнулся: сегодня он был более, чем обычно, не в ладах с этим миром.
– Ну, я думаю, что виной всему грань стеклянного термометра, который висит за окном, – вяло проговорил он. – Вообще-то термометр полагается держать в тени, но здесь у нас по утрам на него вовсю светит солнце.
– Но Мистер Пендлтон, ведь это же так красиво! Подумать только, что значит солнце! Ах, боже мой! Да если бы у меня был термометр, я бы его нарочно целый день на солнце держала!
– Ну и какой же был бы от него тогда прок? – засмеялся больной. – Как бы ты узнала, жарко на улице или холодно, если бы твой термометр день-деньской висел на солнце?
– Да какая разница?! – прошептала Поллианна, не отрывая завороженного взгляда от сияющей разноцветной ленты на подушке. – Какая разница, жарко тебе или холодно, если у тебя в доме радуга!
Больной снова засмеялся. Он не без любопытства посмотрел на восхищённое лицо Поллианны. И вдруг его осенило. Он позвонил в звонок.
– Нора, – обратился Мистер Пендлтон к появившейся в дверях горничной, – подите-ка в большую гостиную и принесите мне оттуда один из тех больших медных подсвечников, что стоят на камине.
– Да, сэр, – пробормотала слегка удивлённая горничная.