Хотите осознать? Завяжите себе глаза черной повязкой на сутки, а лучше — на неделю. И попробуйте пожить без одного органа чувств. Узнаете о себе много нового и научитесь ценить и беречь собственное здоровье. Оно ведь не навсегда нам подарено, и может подвести буквально сегодня. Хлоп — и тьма! Навсегда…
В широком ангаре нас построили в одну шеренгу. Лязгающий звук шагов заранее предупредил о визите высокого, в буквальном смысле, начальства.
Корнелия Прайм! Подполковник, за какие-то грехи задвинутая на должность командира научной базы Флота, проводящей довольно успешные эксперименты в рамках проекта «Хронос». Информация может и секретная, но имеющий уши — услышит. Дисциплина в женском коллективе — крепко хромала на все четыре лапы. Трепались даже караульные на постах! И это при внушающей ужас личности Корнелии. Боюсь представить, что творится в рядовых гарнизонах…
Подполковник брезгливо осмотрела наше дрожащее воинство. Сплюнула на стерильный пол, и заговорила, давя басами и инфразвуком сквозь внешние динамики.
— «Тринадцатая»! Вы оправдываете свою никчемность! Коэффициент шлака — девяносто три процента! Пожалейте биореактор! Емкости с протоплазмой забиты под крышку! Впрочем, вы сами себе деревянные роботы… В виртучебке таким составом будет очень непросто. Боги — они на стороне больших батальонов. А у вас — полурота! Взвод «тяжей», взвод пилотов, и россыпь бесполезной мелочи в нагрузку. Крейсер в аварийном режиме вам на голову, «тринадцатые»! Визируйте завещание цифровой подписью! А впрочем, откуда у вас собственность? Вы сами с потрохами принадлежите государству, да еще и с солидным долгом на лицевом счете. В среднем — по сто тысяч кредитов на уродливое небритое рыло! А некоторые и вовсе — умудрились напихать в свое никчемное тело столько тонкой нанотроники, что светит им чугунный болт в космической окалине, а не дембель в ближайшие сто лет! Впрочем, в этом есть и свои плюсы…
Корнелия многообещающе посмотрела на меня. Сетка шрамов на ее лице сложилось в подобие улыбки, зрачок правого глаза расширился в цифровом «зуме» и асинхронно зашарил по моему телу, смакуя наиболее вкусные места.
Я вздрогнул, и попытался затеряться в складках собственного комбинезона. Лера мгновенно сэмпатила мои чувства, грозно расширила ноздри и даже чуть качнулась вперед, стремясь прикрыть от плотоядного взгляда. Девушку штормило из крайности в крайность — от чистой незамутненной ярости, до неосознанной, но сильнейшей тяги — обнять, прижаться и мурчать счастливым котиком.
Подполковник иронично ухмыльнулась. Её забавляла агрессия хомячков. Личное нежелание грызунов быть обтисканными — заботило её меньше всего.