побеленных стенах были нарисованы изящные красные стрелки. Послышались
странные звуки, словно где-то рядом собралось очень много народа. Сбавив
темп, беглецы перешли на шаг.
- Чего ты так испугался? – удивился Муха, с трудом восстанавливая
дыхание. – Так драпанул, что я подумал, не Гопстопова ли ты там увидел?
- Нет, не Гопстопова, - спокойно ответил Вадик. - Возможно мне
показалось, но лица тех двух… нет, я не могу объяснить… может быть потом.
Длинный коридор закончился резким поворотом. За поворотом друзья
наткнулись на распахнутую настежь мощную дубовую дверь. За дверью
находилась лестница, покрытая красной ковровой дорожкой. Голоса усилились.
Теперь можно было даже разобрать интонации говоривших. По всему
выходило, что народ чему-то радовался.
- Не нравится мне всё это, - прошептал Муха, осторожно ступая на
ковровую дорожку, - и чего мы только сюда попёрлись, ума не приложу.
- Да мне тоже здесь не очень нравится, - согласился Вадик, - но путь к
отступлению пока отрезан…
100
Покрытая красной ковровой дорожкой лестница вела куда-то вниз. Пара
минут и горе путешественники оказались в гигантском сумеречном зале,
заполненном колоссальным количеством людей.
Яркий свет освещал лишь некое подобие сцены, где за большим длинным
столом сидели какие-то бледные типы в серых мантиях. На маленькой трибуне
выступал не то пламенный оратор, не то свихнувшийся докладчик, чьи слова
вязко тонули во всеобщем гомоне.
К счастью в зале имелись свободные места, и на двух молодых людей,
появившихся в дверном проёме, никто особого внимания не обратил.
- Скорее, - Вадик толкнул слегка растерявшегося Муху в спину, - сейчас
сюда войдут те двое.
Муха очнулся и позволил препроводить себя в самую тёмную часть зала,
где находились свободные кресла.
«Те двое» появились в дверях буквально через несколько секунд. Вид у них,
мягко говоря, был необычным. Оба в чёрных цилиндрах, фраках и подбитых
красным атласом плащах. Их лица были мертвенно бледны, точнее, они слегка
светились в царящей в зале полутьме.
- Кто это? – прошептал Муха, втягивая голову в плечи.
- А хрен их знает, - огрызнулся Вадик, - ты лучше слушай, сейчас мы
быстро во всём разберёмся…
Зал постепенно утих.
Опоздавшие субъекты во фраках спустились вниз, сев поближе к трибуне,
на которую взошёл высокий худой тип с удивительным, словно состоящим из
одних острых углов, лицом.
- Итак, - громко произнёс он в наступившей тишине, - я объявляю наше