Экран казался отверстием в стене. В его глубине творился хаос из воды и огня. Эта гроза, являвшаяся суммой всех гроз, собранных с площади диаметром в двенадцать тысяч километров, не имела ничего общего с самыми сильными грозами, которые приходилось когда-либо наблюдать Волгину. Это было падение в море сплошной массы огненной лавы. Молнии сливались друг с другом, и потоки воды были окрашены в желто-красный цвет.
"Как много электричества в воздухе!" - подумал он, вспомнив слова своего тезки, что все это только излишки атмосферного электричества, подавляющая часть которого шла на полезную работу.
Волгин даже вздрогнул, вспомнив, что совсем недавно летел прямо в этот хаос, и если бы не персонал станции...
Ему хотелось еще раз выразить свою благодарность за спасение, но говорить здесь было совершенно невозможно.
Инженер дотронулся до плеча Волгина и знаком предложил выйти отсюда. Волгин последовал за ним.
Как только дверь закрылась, грохот прекратился, сменившись полной тишиной. Звукоизоляция была, очевидно, совершенной.
- Теперь я понял, какой опасности подвергался! - сказал Волгин. Еще раз спасибо!
- Вы увидели бы грозу, - ответил инженер, - и свернули бы в сторону. Но все же приближаться к ее району очень опасно. Бывает, что группы молний выходят из повиновения и уклоняются в сторону. Что еще хотели бы вы увидеть?
- Если можно, хотел бы посмотреть, что представляют собой ваши установки для сбора туч.
- Вот этого как раз и нельзя. - В голосе инженера слышалось сожаление. - Входить в помещение, где они расположены, во время их работы не менее опасно, чем лететь в полосу грозы. Они будут работать еще долго.
- Тогда я покину вас. Будем надеяться, что мне еще представится случай осмотреть их.
- Если не у нас, то на любой другой станции. Мне хотелось бы, чтобы вы приехали к нам.
- Обещаю, что приеду, - сказал Волгин.
Он чувствовал, что люди, находящиеся на судне, ждут от него какого-нибудь знака внимания. Кроме того, ему хотелось лично поблагодарить того человека, который догнал его на арелете и вернул обратно. И он попросил командира познакомить его с членами экипажа.
- Все наверху, - ответил тот, - кроме трех, которых вы видели на посту. Но они не могут покинуть его.
- Вы передадите им мой привет.
С каждым работником станции Волгин обменялся крепким дружеским рукопожатием. Трое не удержались и обняли Волгина.
Так произошло его первое, непредвиденное и случайное, близкое соприкосновение со своими новыми современниками. С этого момента Волгин сбросил наконец стесняющее его чувство обособленности. Он стал обычным человеком, таким, каким был всегда, - любящим людей и их общество.