— Значит, вы говорите, — уточнял я у Филиппова, — что с того места, откуда шла девушка, хорошо виден аэродром?
— Как на ладони. Это меня и насторожило.
— А вдруг девушка выбросила в кусты какие-либо компрометирующие материалы. Вы не осматривали кустарник?
Филиппов смущенно заулыбался, но вскоре нашелся и отрапортовал:
— Для этого надо человек десять солдат.
— Кустарник мы осмотрим, — вмешался авиационный полковник и приказал Филиппову позвать к нему командира роты охраны.
— Кстати, — попросил я, — дайте, пожалуйста, указание проверить также, растут ли в кустарнике цветы, из которых составлен ее букет.
Вскоре полковник вышел, и я пригласил австрийку, сидевшую на длинной скамье около штаба под охраной солдата Семенова.
Молодая, привлекательная, одетая в простое легкое платье, она остановилась у стола, все еще вытирая глаза совсем крошечным зеленым платочком. И я почувствовал жалость к этому существу, такому юному — почти ребенку — и такому хорошенькому.
— И все-таки все надо проверить. Жизнь куда сложнее, чем представляется нам, — подумал я.
— Фамилия, имя?
— Химмельрайх Эльза. Я ученица парикмахера в местечке В.
— Что делали у аэродрома?
— Сегодня из больницы выходит мама, и я спешила встретить ее с букетом цветов. Она их так любит…
Австрийка замолчала, сжимая и разжимая платочек, будто не решаясь продолжать разговор.
— Но разве цветов нет в городе?
— О, цветов много, но вряд ли такие купишь. Не зря у нас говорят: к чему цветы, если они не пахнут. Вы понимаете?
— Предъявите, пожалуйста, все, что имеется при вас.
Недоуменно улыбаясь, она протянула букет цветов.
Вскоре раздался телефонный звонок. Взяв трубку, я услышал голос авиационного полковника:
— На месте задержания ничего подозрительного не обнаружено. Цветы растут точно такие, — сообщил он и с добродушием в голосе добавил, — по-моему, зря держим фрейлейн.
— Да, да, — ответил я ему, — благодарю вас.
А сам подумал: «Попробую объяснить ей все получше, ведь мы ей не причинили вреда».
— Вы, наверное, считаете нас бесчеловечными…
— Что вы, что вы, я все понимаю, — возразила она. — На для меня главное — не опоздать к поезду. Если вы меня больше не задерживаете, то я еще успею. Кстати, — заметно осмелев, продолжала австрийка, — пусть ваша жена или подруга обязательно посетит наш салон. Наши прически славятся даже в Вене. А недавно мы получили новые образцы из Парижа и Рима. Они просто шикарны.
Девушка выбежала на улицу и еще издали протянула руку к велосипеду. И это движение показалось мне необычно быстрым и нервным. В следующую секунду я уже был рядом с ней и, перехватив руль, сам повел велосипед следом за нею.