.
Таким запомнился легедзинский бой его участнику лейтенанту-пограничнику А. Фуки. По его воспоминаниям, он длился не менее четырнадцати часов и стоил противнику нескольких сот убитых и тринадцати танков. Потери пограничников составили более трехсот пятидесяти человек.
Чтобы разобраться, что же случилось, пришлось обратиться к корреспонденции самого Т. Лильина. Кстати, копия публикации приводится в книге самого А. Фуки на вкладке между страницами 64 и 65. Как уже говорилось, Т. Лильин был одним из очевидцев боя, а его заметка написана непосредственно после события.
Корреспонденция была опубликована в августе 1941 года, в очень тяжелое время, когда Красная армия отступала на всех фронтах и органы пропаганды нуждались в бодрых материалах из действующей армии. Поэтому от Т. Лильина можно было бы ожидать даже некоторых художественных преувеличений, однако по сравнению с воспоминаниями А. Фуки боевые действия под с. Легедзино и совершенные там подвиги красноармейцев на газетных страницах выглядят более чем скромно. Как писал корреспондент «Красной Звезды», в нападении на штаб 8-го корпуса участвовало «всего» 25 танков и два батальона пехоты противника. Атаку отражали комендантский взвод и работники штаба корпуса, об участии в бою пограничников не сказано ничего. Бой длился не четырнадцать, как у А. Фуки, а лишь только полтора часа, и потери противника составили девять танков.
И уж совсем скромно выглядит этот бой в оперативной сводке штаба 12-й армии № 071, составленной по горячим следам, вечером 1 августа 1941 г. В ней нападению немцев на штаб нашего корпуса уделено совсем немного места, всего один абзац в середине документа, потом еще небольшая приписка в шестом пункте. Цитируем их полностью. «В ночь на 1.8 до 15 танков пр[отивни]ка с мотопехотой с направления Роги произвели налет на штакор[111] и штадив[112] 72. Потери: убит один, ранен – один. Управление штадива потеряло 24 машины, из них 16 обе[113], 2 бронемашины, 3 оруд[ия] ПТО, 10 крупнокалиберных пулеметов и имущество связи». И чуть ниже: «При налете танков пр[отивника] ка на штакор в районе Легезино потери – две легковые и 3 грузовые машины, ранен врач Баскакова, т/интендант 2 ранга Кодрацкий, оба остались в строю, 3 бойца, один из них умер»[114].
Напряженной оставалась ситуация в полосе обороны немецкой 16-й моторизованной дивизии. За ночь генерал З. Хенрици и его штаб из-за отсутствия собственных резервов не смогли уплотнить слишком растянутые боевые порядки. В их подчинение поступил полк СС «Вестланд», однако его батальоны смогли прибыть уже в ходе боев 31 июля. Немецкое командование догадывалось, что советские войска будут пытаться пробиться на восток, но на каком именно участке будет нанесен ими удар, известно не было. Не знали в штабе дивизии и о том, что направление на Новоархангельск и Тальное будет главным в планах генерала П.Г. Понеделина, стремящегося соединиться с войсками 26-й армии. Единственное, что могли сделать в такой непростой ситуации немецкие командиры, так это постараться донести до каждого солдата мысль о том, что от того, удастся ли им удержать свои позиции, зависит успех всей операции по окружению советских армий.