В свете газовых канделябров огненный отсвет от ее волос усилился и отдельные пряди напоминали язычки пламени, а шифон на платье еще сильнее подчеркивал белизну плеч.
– Миледи выглядит прекрасно! Действительно прекрасно! – воскликнула миссис Уайтли, и в ее голосе прозвучали горделивые нотки, словно она создала настоящий шедевр.
Пандия порозовела от смущения и удовольствия и благодарно улыбнулась:
– Большое, искреннее спасибо! Вы очень-очень добры, и я вам так благодарна!
– Благодарю, миледи. Когда застолье закончится и вы подниметесь к себе, служанка Эмма поможет вам раздеться. Это хорошая девушка, она будет вам доброй помощницей.
– Спасибо, я постараюсь вернуться не очень поздно.
Пандия спустилась вниз, пребывая в восторге от того, что еще никогда не выглядела так хорошо. Да еще в столь прекрасном наряде! Ей доставляло истинное наслаждение шуршанье шелковых юбок по ковру, казалось даже, что оно похоже на кошачье мурлыканье. Чудесное платье плотно обхватывало грудь, а рюш на подоле напоминал морскую волну. На шее у девушки сверкало жемчужное ожерелье, в ушах были такие же серьги. Украшения, однако, не придавали ей солидный вид, напротив, они подчеркивали ее юность, а мерцающий жемчуг еще и оттенял молочную белизну кожи.
У подножия лестницы Пандию с поклоном встретил Бэйтс, который сопровождал ее до гостиной. Два лакея распахнули перед ней двустворчатую дверь, и гостья вступила в Серебряную гостиную. Достаточно было взглянуть на хрустальные канделябры с горящими в них свечами, на белые мраморные колонны, отделанные серебром, и на блистающие венецианские зеркала, чтобы понять, почему лорд Сильвестер выбрал именно этот фон для Пандии. Должно быть, таков был в его воображении свет Греции, лучезарное сияние олимпийских богов, которое в какой-то степени исходило и от Пандии.
Лорд Сильвестер стоял в дальнем конце гостиной, около каминной полки, украшенной изящной резьбой. Он не шелохнулся, когда Пандия направилась прямо к нему, и под его пристальным взглядом она вдруг почувствовала себя очень юной, неуверенной в себе и даже немного застыдилась, чего никогда не испытывала прежде. Но вот она подошла, и, взяв ее за руку, лорд Сильвестер очень тихо произнес:
– О, дорогая моя, вы воплощенное лунное сияние. Впрочем, я это понимал и раньше.
Он поцеловал ее руку. Губы лорда были теплы и настойчивы, и Пандия невольно вздрогнула.