– Возможно, это выход. Даже если этот кто-то будет хотя бы дважды в неделю помогать мне мыть ее или сидеть с ней и слушать ее болтовню. Она каждый раз рассказывает мне одну и ту же историю. Так сложно притворяться, что мне интересно.
– Да, это особенность старческой деменции. Обычно прошлое предстает во всех деталях, но когда речь заходит о вчерашних или пятиминутной давности событиях, больной ничего не помнит.
Джанин провела ее в большую гостиную, где Элизабет сидела у окна и что-то бормотала себе под нос.
– Мама, к тебе пришел доктор, доктор Джемма. Ты ее помнишь? Она послушает твое сердце и легкие.
Элизабет повернула голову и уставилась на Джемму, после чего заявила своей невестке:
– Я не хочу видеть никаких докторов и отвечать на их глупые вопросы. То какой сегодня день, то как зовут премьер-министра… Неужели эта молодая особа думает, что я сошла с ума?
– Миссис Хиндмарш, я хочу проверить ваше давление и послушать, как вы дышите. И все. Вы согласны?
Женщина повернулась в кресле, словно поправляющая свои перья курица-наседка.
– Я не больна, – проворчала она. – Я ни дня не болела в своей жизни. Не провела ни дня в постели, даже когда рожала детей. Я тут же вернулась на кухню готовить еду для рабочих, спросите Генри. Он вам расскажет. Джанин, приведи его сюда. Пусть Генри скажет девушке, что мне не нужны эти дурацкие таблетки.
– Мама, Генри покинул нас десять лет назад, – ответила Джанин, округлив глаза и посмотрев на Джемму.
– Покинул? Куда это он отправился? О чем ты говоришь? Никуда он не делся. Сегодня утром я говорила с ним о стаде в загоне у реки. Животных нужно будет перегнать на случай дождя.
– Мама, дождя не будет, – устало произнесла Джанин. – Теперь дай доктору осмотреть тебя.
Джемма достала стетоскоп и погрела его в руках, прежде чем поднести к Элизабет. Когда она прижала стетоскоп к спине, то услышала булькающие звуки в легких. Она выпрямилась и положила инструмент в сумку:
– Думаю, нам надо следить за вашими легкими. Нельзя допустить, чтобы у вас развилась пневмония.
– Пф-ф-ф, – фыркнула Элизабет.
Джемма надела на худую руку женщины браслет для измерения давления и наблюдала за цифрами.
– Ваше давление чуть выше нормы, но не о чем волноваться.
Элизабет выдернула руку:
– Говорила же, что я не больна.
– Я навещу вас завтра, хорошо?
– Делайте что хотите, – сердито ответила Элизабет. – Но не думайте, что я буду считать от ста до единицы.
Джемма попрощалась и пошла за Джанин на кухню.
– Не хотите чаю?
Джемме хотелось уйти, но она знала, как Джанин соскучилась по общению с кем-то, кроме старой и вспыльчивой женщины.