- Много влетело? - поинтересовался Ваня.
- Не бери в голову, решу, - отмахнулся шибко заработавший на бойце промоутер. - Ты о себе побеспокойся. Твоя задача, парень, - исчезнуть, как тебя и не было. Направления мне не говори, открыток к рождеству не посылай, - усмехнулся, неожиданно проникнув в полной мере, как привязался к странному молчаливому бойцу. - Но если подопрет - не скромничай. Чем смогу - всегда пожалуйста. Ты мне не чужой.
- Спасибо, Алексей Николаевич, я понял. Но..., вряд ли вы когда-нибудь обо мне услышите.
- Не зарекайся!
- Я не зарекаюсь, я рассуждаю здраво. Вы помогли мне притереться к этой жизни, теперь я смогу бесследно раствориться. Не привлекать внимания особенностями. Я буду осторожен.
Маугли исчез из гостиницы той же ночью. Утром, выйдя на завтрак в ресторанный зал отеля, Алексей Николаевич увидел за угловым столиком новичков: парочку накачанных парней с внимательно-рассеянными глазами.
"Вовремя ушел Ванятка", - подумал Сулема, раскрыл спортивную газету и начал неторопливо потягивать кофеек из крошечной белой чашечки.
Первым пришел кот.
И Воронцов даже не понял, почему вдруг открыл ему входную дверь квартиры.
Стоя на пороге в измятых спальных трусах, успел удивиться. Потом обрадоваться, мелькнула мысль - "я становлюсь нормальным?!", память перестала регистрировать мельчайшие детали бытия, пропустила, не отпечатала в анналах звонок в дверь... Какие-то шалопаи позвонили, хихикая сбежали вниз по лестнице. Кот дотянуться до звонка не мог, будь даже он из цирка.
Захар сосредоточился... Невероятная фиксирующая все и вся память, мгновенно восстановила порядок.
Воронцов проснулся не от звонка. Встал с постели. Поддернул резинку широких клетчатых шортов. И, зевая, поплелся к двери.
Звонка оттуда точно не было. Был только сидящий на коврике под дверью крупный полосатый кот с драным левым ухом. И некое странное, призывно-требовательное, щекочущее ощущение, заставившее Захара подойти к двери и отпереть замок. Воронцову показалось, что к двери его как будто бы позвали.
Кот позвал.
Вот засада, всерьез расстроился мужчина, начинается, блин, заново! Точнее - продолжается. Вот уже несколько дней Воронцову казалось, что его голова временами превращается в телевизор, заполненный "белым шумом". Причем телевизор древний, с ручками настройки на корпусе, которые некая нетерпеливая рученка постоянно покручивала, пытаясь выловить в мельтешащем черно-белом крошеве устойчивую передачу: найти канал трансляции.
А подобных странных ощущений Воронцов боялся до одури. Человек, семь лет ходящий по тонкой грани между сумасшествием и здравием, не мог беспечно отнестись к любым возникшим вдруг кульбитам рассудка: ощущение "белого шума" Захар испытывал впервые. Тумблер "настройки" щелкнул в голове четыре дня назад. Причем, мягко говоря, - не вовремя. "Шум" накатил в особо трепетный момент, когда Захар нежно мял пальцами ладошку Дины, уговаривая любимую назавтра отправиться в ЗАГС.