Магомет Хасанович вцепился в подлокотники и, разинув рот, выпучился на незапыхавшегося подмастерья с пистолетом в руках:
- Ты это, парень..., - просипел придушенно, - аккуратно..., положи ствол...
Воронцов небрежно отвернулся, спросил Амбарцумяна:
- У вас все в порядке, Гамлет Давидович?
Папа самой прекрасной на свете девушки суматошно закивал.
- Ты это парень..., - продолжил сипеть недавно грозный гость. Судя по мечущимся зрачкам, Магомет раздумывал, что будет, если кликнуть парней с улицы - успеют подоспеть до шапочного разбора? Попутно удивлялся, куда запропастился оставленный в дверях неандерталец.
- Я вас слушаю, Магомет Хасанович, - вежливо проговорил Захар. Про себя он уже решил, коли события перестают быть томными, если его вынудят прорываться с боем: с парнями на улице он разберется без проблем и существенных увечий - придется вывозить семью из города.
Возможно, в этом решение всех проблем. Денег на обустройство в любом месте земного шарика - хоть завались. Собраться - только подпоясаться.
- Где мой охранник?! - наконец-то обретя полный голос, фальцетом вскрикнул гость.
- Отдохнуть решил. Немного.
- Ты его...
В углу заворочался Марат. Потряхивая головой, встал на ноги...
- Ну сука, сейчас я тебя буду р-р-резать...
Воронцов нахмурился, Хасанович прикрикнул:
- Заткнись, Марат! У него ствол!
Захар небрежно поднял пистолет на уровень груди, выщелкнул из него обойму, проверил нет ли пули в стволе. Коротким точным движением выкинул обойму в форточку. Уперся взглядом в лицо крутого жениха-неудачника, помечтавшего его прирезать.
Между двумя готовыми к разборкам мужчинами мгновенно возник армянский папа. И заговорил почему-то не с распетушившимся молодняком, а обращаясь к главному гостю:
- Магомет Хасанович, Магомет Хасанович, это не я отмычку делал, это Захарова работа! Если вы его угробите, мне в жизни "игрушку" не наладить!!
Только что драчливый настрой Марата сменился на небрежную ухмылку:
- А я что говорил? - обернулся к дяде. - Этому, - небрежный тычок пальца в грудь Амбарцумяна, - в жизни такую штуку не изобрести. Здесь этот чепушила поработал, - смерил насмешливым взглядом прикрываемого хозяином подмастерья.
- Да не такой он, как я посмотрю, чепушила, - задумчиво проговорил дядя Магомет. - Ну-ка, парень, - гость дотянулся до серой коробочки, перебросил ее, ловко поймавшему Захару, - глянь, в чем тут дело? почему "игрушка" не фурычит?
Привычным движением ногтя большого пальца Воронцов колупнул заднюю крышку, глянул на начинку...
К любой плате, на которую припаивались элементы, Воронцов относился, как художник к полотну. Помнил расположение каждой серебристой капельки припоя, схема протравленных дорожек складывалась в индивидуальную, неповторимую картину... Захар любил свои