– Яков, ты как? Сам выбраться сможешь?
– Попробую…
Яков открыл свой люк, потом положил на броню ППШ. Кряхтя, кое-как выбрался.
– Надо ребят вытаскивать, – сказал Виктор.
– Пусть внутри побудут, ударились сильно. Если погибли – не поможешь, а живы – так сами очухаются. Вдруг немцы нагрянут, так в рубке хотя бы пулями не посекут.
Рассуждения были резонными, и Виктор приказал:
– Ты прикрой меня, я посмотрю, что с немцами.
До них – два метра, танк и самоходка ударились гусеницами. У самоходки был поврежден левый ленивец – прямо напасть какая-то, второй раз за несколько дней, а у танка – правое ведущее колесо. Ну и траки обеих машин погнуты, на себя удар приняли.
Виктор постучал по броне танка рукоятью пистолета:
– Эй, немчура! Сдавайтесь!
Никакого ответа. Однако Виктор ясно услышал внутри танка какое-то шевеление. Ранены, как и самоходчики, или притаились и выжидают удобного момента, наблюдая через приборы? В самоходке есть гранаты, парочку противотанковых можно бросить на моторное отделение. Но если танк загорится, огонь может перекинуться на самоходку. А губить свою боевую машину Виктор не хотел, она подлежит ремонту.
Он вернулся в самоходку и сообщил по рации комбату о происшествии.
– Чего случилось? Я не понял, помехи идут, – отозвался комбат.
– Мы немецкий танк таранили, двое из экипажа нуждаются в медицинской помощи. Самоходка повреждена, подлежит ремонту. БРЭМ бы на помощь выслать.
– Немцы рядом есть?
– Не наблюдаю.
– Где находишься?
– На Ворошилова, от какой-то площади идет.
– Попробую помочь. Ты держись. Конец связи.
Легко сказать – «держись». Виктор же не медик, как он поможет Юнусу и Антону? Да и Яков за плечо держится, лицо от боли кривит. А он парень физически сильный, терпеливый. Не перелом ли?
От площади в их сторону приближалась пехота. О, знакомый лейтенант!
Подбежав, тот спросил:
– Вы чего, на таран пошли?
– Ага, сам видишь: светофоров нет, а немец не по правилам ехал, – пошутил Виктор.
– Чего? – не понял шутки лейтенант, и его бойцы, до этой минуты стоявшие рядом, побежали дальше.
В это время раздался металлический стук и открылся нижний, аварийный люк, он же десантный люк танка.
Виктор выхватил пистолет и отошел на десяток метров, чтобы виднее было.
Из люка сначала показались ноги, потом тело, а уж потом – руки и голова. Немец был в черной танковой униформе.
«Странно он выбирается, – подумал Виктор, – наши покидают машину через нижний люк головой вперед». Он направил пистолет на немца и поманил его пальцем:
– Ком!
Когда немец выбрался из-под танка, приказал:
– Хенде хох!