На нарах лежал убитый им немец. Поперек живота – прямо поверх мундира – бинты намотаны, кровью пропитались. Ранен он был. Его камрады в блиндаж принесли, а убегая, бросили.
Рядом с рукой убитого лежал пистолет. Виктор, вспомнив капитана, забрал пистолет, проверил магазин, поставил на предохранитель, сунул себе под ремень и прикрыл ватником.
В проеме двери возникла фигура, и Виктор вскинул автомат.
– Свои, свои, не стреляй. Выпить чего-нибудь есть?
– Не знаю, я только вошел.
– Это ты его? – В блиндаж ввалился штрафник. Старенькая шинель на нем была в брызгах крови, уже подсохшей.
– Я. Стрелял в меня, сволочь.
– Скажи спасибо – не задел, санитаров здесь нет. Давай пошарим.
Немцы обустроились хорошо. После недолгих поисков нашлось несколько бутылок алкоголя, консервы, галеты, шоколад и бинты в прорезиненных пакетах.
Виктор взял себе и капитану бутылку какого-то пойла, как потом оказалось – коньяка, весь шоколад и бинты. Незнакомый ему штрафник от шоколада отказался.
– Только зубы портить.
Но все бутылки со спиртным и консервы забрал.
– Обрадую парней.
– А сколько вас?
– Шесть человек. Пулемет ручной захватили и миномет ротный. Боеприпасов – гора. Ну, бывай.
Штрафник, нагруженный трофеями, ушел, а Виктор вернулся к капитану.
– Кто стрелял?
– Я – раненого немца добил. Сунулся в блиндаж, а он в меня из пистолета.
– Не зацепил?
– Повезло. Штрафника встретил. Их шестеро при пулемете, и миномет есть.
– Выпивку искали?
– А как вы угадали?
– Поживи с мое… Нам принес?
– Взял одну бутылку.
– Давай, хоть погреемся.
Виктор достал из-за пазухи бутылку.
Капитан повертел ее в руках:
– Знатный коньяк! Пробовал я его – еще до войны, когда выпуск в академии был.
Капитан вздохнул – видимо, вспоминал о тех счастливых годах, когда не было войны, штрафбата и жизнь впереди казалась счастливой и безоблачной.
Он штыком вскрыл бутылку. Потом взрезал консервные банки, разорвал упаковку галет. Взяв бутылку, понюхал:
– Хорошо! – припал к горлышку. Потом протянул бутылку Виктору: – Глотни! Такой коньяк дорогого стоит. Его бы из фужера, да с шоколадом.
Виктор хлопнул себя по лбу, достал из кармана ватника шоколад и протянул его капитану.
– Здорово немчура устроилась, так можно воевать. И выпивка есть, и жратва, и патронов полно – не то что нам – по две обоймы. Пей-пей, думаю – ты такого больше не отведаешь.
Виктор сделал глоток. Вкус у коньяка был приятный, отсутствовала жесткость водки. Он уже полтора года на войне, но пил редко, а если и приходилось, то только наркомовскую водку не лучшего качества.
– Мне понравилось.
– Еще бы! Давай есть. Вдруг убьют, так хоть сытыми будем.