– Проша, берись за хвостовик колоды, поворачивай, куда скажу.
Я неосмотрительно выглянул из бойницы, в тот же миг, едва не задев ухо, мимо просвистела стрела, но я успел увидеть, как, забросив веревки с крючьями на концах, на стены лезли татары. Хорошо, что башня выступала за плоскость стены и наружные стены были видны хорошо. Никаких прицельных приспособлений не было, я по стволу навел тюфяк, схватил из железного ведра с костерком под ним тлеющий прут и приложил к заправочному отверстию. Порох вспыхнул, мы отскочили от тюфяка, в это время грянул выстрел. Все окуталось дымом, тюфяк подскочил и отлетел метра на два назад. За стеной, неразличимые в дыму, раздавались крики боли и ужаса. Дым начал рассеиваться, и я увидел, что стена была почти чистой. Кое-где, запутавшись в своих же веревках, висели трупы татар, а внизу, под стеной, лежали мертвые тела. Получив весомую поддержку, ратники и ополченцы с новыми силами бросились на оставшихся татар, и в течение нескольких минут стена была очищена. Но слева от ворот штурм продолжался. На помощь подбежали несколько мужиков и стали разворачивать тюфяк стволом влево. Найдя на площадке банник, я споро прочистил ствол, залез в него рукой – нет ли тлеющих частиц, иначе заряжать опасно, схватил совок и из стоящей поодаль бочки с зерненым порохом зачерпнул его. В голове мелькнуло: а сколько сыпать? Мало – выстрел будет слабым, много – разорвет ствол и всех рядом поубивает.
Для начала я решил ограничиться одним совком. Засыпал его в короткий ствол, утрамбовал его прибойником, заложил пыж. Мужики в деревянной бадье уже подтащили каменный дроб. Я забил его в ствол и снова наложил пыж. Времени катастрофически не хватало, через бойницу видно ползущих на стену татар. В боковую бойницу залетело несколько стрел, и один из помогавших мне мужиков упал со стрелой в шее. Мы снова начали наводить, прицеливаясь по стволу. Прошка двигал деревянную колоду влево или вправо, повинуясь сигналам моей руки. Готово! Снова я схватил фитиль, приложил к затравочному отверстию, благоразумно встав сбоку. Ба-бах! В этот раз ветер дул уже навстречу, поэтому дым снесло в сторону и можно было видеть результат стрельбы. Каменный дроб, где каждый камушек был размером в полкулака, выкосил среди нападавших изрядную прореху, однако атаки не остановил. Мы снова кинулись заряжать тюфяк. Прохор оказался парнем глазастым и понятливым, почти сразу подавал мне что требовалось, и в этот раз зарядить тюфяк удалось значительно быстрее, и сыпанул пороха я теперь полтора совка. Снова прицеливание, снова выстрел. В этот раз заряд полетел дальше, выстрел был точнее, и стена почти очистилась. Но и татары, оценив угрозу со стороны пушки на башне, осыпали нас стрелами. Сверху нас защищал навес, опасность представляли бойницы, открытые на три стороны. Рассудив, что наибольшую опасность представляла фронтальная бойница, мы закрыли ее деревянным щитом, стоявшим рядом. Частый стук от стрел по щиту, крыше и стенам показал, что враг по достоинству нас оценил и стоило поберечь голову, не высовываясь из бойницы. Уже действуя более спешно, мы зарядили тюфяк еще раз. Я уже опытным путем определил навеску пороха и каменного дроба, дальность стрельбы. Была она крайне невелика – не больше ста метров, из лука можно было выстрелить чуть не втрое дальше, да и точнее, но один тюфяк, стреляющий дробом, на близком расстоянии буквально выкашивал нападающих будто разом, одновременно стреляли из луков два-три десятка воинов. Я знал, что пройдет еще много лет и пушки усовершенствуются, станут совершеннее, точнее, мощнее. Но пока…