А вы думаете, идеологическая работа с массами появилась только в XX веке? Вы не учитываете влияние элиты государства – князя, дружины, бояр, церкви – на «простой народ»? Вы полагаете, агитаторов изобрели большевики? Вы забыли, что мировоззрение верхушки матрицируется на нижние этажи социальной пирамиды?
А стадный инстинкт вы полагаете присущим только быдлу, но высокодуховный народ ему не подвержен? Все ему подвержены, господа хорошие, либералы с консерваторами. И эксплуатируют этот инстинкт рекламщики всех мастей: торговые и политические, от искусства и от истории. Ибо человеку – на уровне инстинкта! – потребно иметь мнение, солидарное с мнением большинства общества, и в действиях своих поступать подобно большинству общества. И ум инстинкту не помеха.
…У нас в мозгах сидит одна страшная ошибка. Мы полагаем, что предки были глупее нас. Ну, простоватее, наивнее, что ли. Они не знали физики и математики, не имели радио и телефона, автомобилей и самолетов не было – жизнь их была куда примитивней и скуднее нашей. Вечер при лучине, из музыки – гусли и пение с притопами.
Вдобавок – что ужасно! – вредоносный вклад внесли русские исторические романы и особенно фильмы. Там из благих намерений выведены благородные недочеловеки. Они разговаривают выспренным, тяжелым, неестественным, полуцерковным языком. У них нет чувства юмора, они практически не улыбаются, не шутят, а хохочут изредка тяжелым оперным смехом, и чтоб было видно отличные зубы. В их отношениях нет легкости, естественности, простоты – все с выломом, с вывертом, с надрывным историческим пафосом.
Они примитивнее нас. Душевно и умственно проще. Достижений цивилизации лишены, в устройстве мира несведущи. Нет – они умеют любить и ненавидеть, хранить верность и прибегать к коварству, проявлять доблесть и мстить. Но набор их чувств и стремлений краток и прост. Сплошные основные инстинкты. Правда, мощное древо патриотизма затеняет стремления половые, бытовые и стяжательские.
На быт они внимания обращают мало. Чтоб там годами надрываться ради собственного домика, или отказывать себе в лишнем куске, чтоб жене обновку на ярмарке купить, или рыдать семьей, что с князем уж который год не расплатиться – не, мы выше этого. Мы такие былинные патриоты.
Не люди, а помесь Васнецова с Псалтырью. Не портили девок, не вешались от несчастной любви, не крали у соседей, не выслуживались перед князем, не откупали правдами-неправдами сына от армейской рекрутчины, не завидовали богатым и удачливым, не радовались обновке, не хохотали беспричинно в юности, не чернели от горя при смерти близких.