Одинокий мужчина (Ишервуд) - страница 4

Несносный старикан Раскин, неизменно самоуверенный, фанатично-раздражительный, неизменно ворчливый, неизменные бакенбарды — сегодня это отличный спутник на пятиминутные посиделки в туалете. Наконец, ощутимая активность кишечника подгоняет Джорджа вверх по лестнице, в ванную — книга в руке.


СИДЯ на толчке, он может смотреть в окно. (С другой стороны улицы видны его голова и плечи, но не то, чем он занят). Серенькое прохладное утро калифорнийской зимы; низкое небо перенасыщено влагой тихоокеанского тумана. Внизу, с берега, небо и океан составляют одинаково блеклое целое. Невозмутимые пальмы и кустистые олеандры стряхивают с листьев влагу.

Улица эта называется «Камфор-Три-Лейн». Может, камфорные лавры здесь и росли когда-то, но сейчас нет ни одного. Но вероятнее всего, название выбрано ради красного словца основавшими здесь колонию в начале двадцатых годов первыми поселенцами, сбежавшими от духоты делового центра Лос-Анджелеса, или от снобизма Пасадены. Они награждали цветистыми именами свои оштукатуренные бунгало и обшитые доской хижины — например, коттедж «Мой кубрик», коттедж «Ну хватит». Улицу здесь называли аллеей, дорогой, тропой, словно ее прокладывали через дремучие леса. В мечтах ее обитателей местность обретала черты субтропически-английской деревни с богемными замашками: этакие Уютные Гнездышки, где можно в меру рисовать, в меру писать, и без меры пить. Можно еще воображать себя последними эскапистами и индивидуалистами двадцатого века, день и ночь вознося хвалу провидению за побег от гибельного городского духа коммерции. Здесь любили небрежность и богемность, были неутомимо любопытны к чужим делишкам, но бесконечно снисходительны. Здесь если и дрались, то с помощью кулаков, бутылок или подручной мебели, а не адвокатов. И, к счастью, большинство из них не дожили до Эпохи Больших Перемен.

Перемены начались с конца сороковых, когда с Востока сюда устремились толпы ветеранов Второй мировой с новыми женами в поисках новых, лучших мест гнездования и выведения потомства на солнечном Юге — прелести которого они успевали оценить краем глаза, отчаливая в опасные дали Тихого океана. А что может быть лучше для растущего семейства, чем склоны холмов в пяти минутах от пляжей, причем без сквозных дорог — этой угрозы жизни будущим несмышленышам? Вот таким образом привыкшие к джину и звукам поэзии Харта Крейна коттеджи постепенно заполнились телезрителями и любителями кока-колы.

Поколение ветеранов войны несомненно приспособилось бы к богемным ценностям аборигенов; некоторые даже пристрастились бы к писанию с рисованием, если бы однажды протрезвели на продолжительное время. Но их жены четко и оперативно объяснили им, что семейная жизнь с богемной несовместима. Семье и детям нужна надежность, ипотека, кредит, страховка. Да, и нечего думать удирать на тот свет, не обеспечив как следует свое семейство.