Он садится.
Габриель. Ну, так вот… Худшее, что он мне сделал за время брака… это то, что заставил любить его без оглядки.
Все явно разочарованы.
Альберт. Всего-то?.. И ради этого нас всех заперли?
Клод. Моя собака любит меня без оглядки. Но она не стала бы запирать нас в зале ресторана.
Ивон. Пусть закончит.
Габриель. Мы жили вместе и жили на грани разрыва. Но договорились: что бы ни случилось, мы вместе. И чтобы выжить, нужно подчинить себя другому целиком. Душой и телом… Доверять друг другу полностью и любить друг друга до последнего дыхания. Мы стали узниками совместной жизни и добровольно… Абсолютно добровольно, что касается меня. Андре поклялся всеми святыми… И вот в один прекрасный день он не выдержал… Он бросил меня, лишив возможности возненавидеть его… или быть с ним счастливой. Я обречена любить его, и это наихудшее, что можно сделать человеку.
Все какое-то время молчат.
Ивон. …Действительно слишком интимные подробности. Вот уж не думала.
Андре. Ты свободна так же, как и я. Любовь — это состояние души, а не гражданский договор… И мы не были связаны друг с другом пожизненно… Кто захочет, может разлюбить в любой момент. У нее навязчивая идея. Пусть этим займется хороший психоаналитик, какой-нибудь колдун или модный парикмахер.
Поворачивается, отходит в сторону. Руку поднимает АЛЬБЕРТ.
Альберт(ГАБРИЕЛЬ). Простите, и вы считаете, что таким способом разведенным можно помочь сойтись снова?
Габриель. Я сказала вам истинную правду. А у Андре своя, которая подходит его стилю жизни, впрочем, как и его модная мужская одежда.
Мариет. Делайте, что хотите. Лично я готова встать на колени и всасывать воздух из-под двери.
Клод. Ладно… Я продолжу игру… Хотите послушать, что Мариет сделал мне самого-самого плохого за время нашего брака?
Мариет. Только не дыши слишком глубоко. Кислорода не хватает.
Клод. Я буду очень краток… Одной фразой обойдусь… На банкете в честь выхода ее книги Мариет собиралась представить меня своему издателю и… забыла мое имя.
Мариет. Я сказала «Клод».
Клод. Нет, это я сказал «Клод». Ты смотрела на меня отсутствующим взглядом, и глаза твои просили об одном: «Ну помоги же, как тебя там».
Мариет. Господи, это же была моя первая презентация. Меня словно подменили. Я же не нарочно.
Клод. Нет. Подсознательно я чувствовал, что ты хочешь сказать: «Хоть бы ты сквозь землю провалился».
Мариет. Ничего подобного. Я твердила про себя: «Хорошо, что ты рядом и гордишься мной». Но одновременно читала твои мысли: «С какой стати это дешевое издательство выпускает такой дешевый ее роман?»