Уже двенадцать лет, четыре месяца и двадцать три дня, как я в армии, и во время моей службы мне довелось увидеть все: начиная с мятежа и кончая случаями нарушения нравственности. Я считаю мятеж и нарушение нравственности преступлениями более или менее незначительными. Мятеж — это акт агрессии, вызванный бурным проявлением угнетенных, подавленных чувств. Нарушение нравственности бывает тогда, когда надлежащий объект отсутствует и его заменяет ненадлежащий объект, но в данный момент присутствующий.
Юджин(в зал). Если вы вдумаетесь, то вы уловите смысл.
Туми. С другой стороны, кража — это дешевое дерьмовое преступление, И я его резко осуждаю. За тридцать один день вашей службы в армии вы, мальчики, сделали большие успехи, однако, вам еще далеко до настоящих боевых солдат. Сейчас я могу только выставить ваш взвод против одной нацистской барменши, взбивающей коктейли. Поэтому я ходатайствовал о том, чтобы взвод получил увольнительную на сорок восемь часов… Но пока мы не распутаем таинственную историю исчезновения шестидесяти двух долларов из бумажника рядового Виковского; увольнительная отменяется. Если вы не хотите состариться, поседеть, превратиться в ветеранов Второй мировой войны и пройти как американские легионеры, торжественным парадным маршем в День Перемирия, тогда я прошу виновного в течение тридцати секунд доложить на стол шестьдесят два доллара. Я говорю не о снисхождении, прощении, или воздержании от наказания, я говорю о восстановлении чести, доброго имени и уважения товарищей, ибо я расценю это признание как поступок личного мужества, который также даст вам возможность получить, хотя и непродолжительный, но честно заслуженный отдых. (Смотрит на часы.) Считаю до тридцати. Вот сейчас наступает та минута, которая рождает героев… Один… два… три… четыре… пять… (Все молча переглядываются). Шесть… семь… восемь…
Внезапно АРНОЛЬД вынимает свой бумажник, достает деньги, отсчитывает шестьдесят два доллара, кладет их на сундук Виковского.
Арнольд. Здесъ шестьдесят два доллара, кто хочет, может пересчитать.
Туми. Рядовой Эпштейн, считаю это излишним… Виковский, ты можешь взять свои деньги. (ВИКОВСКИЙ берет деньги, начинает их пересчитывать.) Я СКАЗАЛ: НЕ ПЕРЕСЧИТЫВАТЬ, ВИКОВСКИЙ!!
ВИКОВСКИЙ кладет деньги в карман, становится навытяжку.
Рядовой Эпштейн, ты можешь что-нибудь добавить?
Арнольд. Нет, сержант.
Туми. Тогда я могу спросить, почему ты решил вернуть эта деньги?
Арнольд. Так уж я решил.
Туми, Так уж ты решил. Отлично зная, что если я доложу командованию, тебя ожидает немедленное и справедливое наказание?