— Хорошо, Лик. Это срочно? — она назвала его укороченным на английский манер именем «Лик» так же естественно, как это сделал бы любой из его британских или американских приятелей.
— Хорошо бы повидаться как можно скорей, — Салинас хотел было сказать «прямо сейчас», но удержался. — Ты когда сможешь?
— Да прямо сейчас, — ответила девушка. — Жду тебя. Куда ехать, знаешь — ведь ты меня здесь безуспешно разыскивал в прошлый четверг.
— A-а! Бородач тебе уже обо всем сообщил?
— Точно. До скорого, Лик.
— Минут через пятнадцать буду у тебя.
Кабинет Кармины при лаборатории был небольшим, но весь залит светом — окно в нем было почти во всю стену.
Салинас снова стал обсуждать с девушкой наиболее вероятные возможности транспортировки масла в таком огромном объеме, как то, что украли у Салы.
Слушая версии Кармины, которая приводила их сухим тоном специалиста, сыпя научными терминами, адвокат рассматривал наклеенные на стене цветные плакаты с парусными судами, разрезавшими волны под развернутыми вовсю парусами. Вокруг горками лежали научные книги и труды по прикладной химии, связанной с пищевой промышленностью.
Сидя за белым пластмассовым столом, Кармина продолжала заниматься теоретическими выкладками по поводу возможностей перевозки масла на сумму в миллиард песет, перекладывая при этом машинописные листы какой-то работы, посвященной пищевым жирам.
— ...А еще оно может быть спрятано сейчас на каком-нибудь химическом заводе...
— Я уже понял, Кармина, что возможностей множество. Но ты сама что думаешь об этом деле? — прервал ее Салинас.
— Ну, видишь ли, как ученый я склонна опираться на факты, а их у меня нет. Я ведь даже и места того не видела, где Сала хранил свои сокровища. — Кармина заговорила педантичным тоном. — Как сторонний наблюдатель, могу пока только отметить, что против Салы действует очень сильный противник, который безусловно во всем превосходит его.
— Верно. Настолько, что Сала даже не пытается бороться. Он никак не решится взять быка за рога и заняться розысками пропавшего масла — все уходит от решения проблемы, стремится уклониться от нее. Мне сдается, что он вообще сразу рукой махнул на свое пропавшее богатство, тем более, что до смерти страшится полиции — опасается, как бы она не раскрыла его махинации, уклонение от налогов и все такое прочее. — Салинас в своих профессорских очках с рассеянным видом ученого был очень к месту в этом кабинете и хорошо смотрелся рядом с молодой женщиной.
— Конечно... конечно. Но все эти детали — в компотенции юристов или следователей, а я всего-навсего химик, у меня нет данных, на которые я могла бы опереться, чтобы помочь тебе.