– Эй, я же тебя предупреждал не появляться больше здесь, – вызывающе буркнул самый крупный, по-видимому, глава банды.
Парнишка со скейтом пытался сделать вид, что не видит и не слышит его, но между тем опустил свой скейт на землю и поставил на него одну ногу.
– Оглох, что ли? – продолжал словесное нападение крупный парень. – Ну, сам нарвался, я тебя предупреждал, – он кивнул дружкам, и те начали окружать парнишку.
Глава банды закатил рукава и двинулся к парню. Тот вдруг резко сполз на свой скейт, и на корточках проехал между окружившей его бандой. Подростки бросились бежать за ним.
Мы с Эммой не видели парнишку, на которого набросилась банда, пока он не промчался мимо нас. Глаза мои не отрывались от него, я даже не слышал, как меня зовет Эмма.
В миг, я подорвался и полетел следом за убегающим парнем. Эмме не оставалось ничего другого, как тоже броситься в погоню.
Парнишка ловко скользил по улочкам от банды преследователей. Когда он от них оторвался, то оказался за пределами парковой зоны.
Мы с Эммой старались от него не отставать. Эмма еще и пыталась не привлекать его внимание, двигаясь на расстоянии, чтобы парень не подумал, что она его тоже преследует.
Запыхавшись и оглядевшись, он заехал на кладбище, которое было недалеко от парка. Я следовал за ним не отставая.
Парнишка пошел сквозь кладбище и сел на скейте напротив одной из могил. Несколько минут он сидел неподвижно в безжизненной тишине. Только жужжание насекомых было единственным внятным звуком. Его глаза были наполнены слезами, он специально не моргал, чтобы слезы не вылились потоком из его глаз.
Я стоял напротив, приникнув к дереву, и молча наблюдал за ним.
– Почему ты бросил меня? – сквозь слезы молвил он. – Мне так тебя не хватает, – говорил он надгробию, стоящему перед ним.
Внезапно он заметил Эмму, идущую среди могил, быстро вытер слезы, встал, схватил скейт и побежал прочь.
Эмма шла через кладбище, не спеша, стараясь обходить могилы подальше, будто мертвецы могут причинить ей боль. Так оно и было. Увидев в ее глазах ужас, я помчался к ней.
– Что случилось? – испуганно спросил я.
– Проходя мимо каждой могилы, – она сглотнула, – я чувствую, как умер каждый из лежащих здесь людей, – безжизненным голосом ответила она.
– Что? Как? – я не сразу понял, что она имел в виду.
Эмма подошла к ближайшей могиле. На надгробии было выгравировано лицо мужчины. Эмма с мучительным выражением лица вцепилась рукой в область сердца. В тот же момент я почувствовал тянущую еле заметную боль там, где должно быт мое сердце.
– Этот мужчина умер от инфаркта, – предположила она.