— Меня от вас тошнит, — сказал он, разрывая их на четыре части и отшвырнув клочки на пол. — Милорды, — продолжал Эш. — Вот желаемое вами дружеское соглашение. Вы голосуете за Далримпла. Но только — я подчеркиваю: только — в том случае, если в соглашение будет внесено имя его сестры.
Далримпл от удивления открыл рот.
Лорд Лейси-Фоллетт посмотрел на Эша:
— Так слухи все же были правдивы, мистер Тернер. Если вы требуете изменений, значит, готовы заключить еще одно соглашение. — Он повернулся к Ричарду и ухмыльнулся: — Я, как и все остальные, не вполне доволен представленным вами проектом. Существуют вещи, которые джентльмен не должен себе позволять ни при каких условиях, и запрет жертвовать женщиной в угоду собственным интересам я бы поставил первым в этом перечне.
Далримпл покраснел. Эш просто покачал головой, ощущая слабость и нежелание бороться дальше. Не сейчас, когда он так явственно понял, как поступает с Маргарет.
Лорд Лейси-Фоллетт поджал губы.
— Полагаю, обсуждение продлится до вечера. Если джентльменам больше нечего добавить, желаю вам хорошего дня.
Далримпл сделал неуверенный шаг к двери. Эш нагнал его и схватил за лацкан. В этом жесте не было ненависти, но Ричард отчетливо осознал, что единственным желанием Эша было размазать его по стенке. Он отпрянул, и тогда, склонившись к самому лицу своего заклятого врага, в глазах которого застыл ужас, Эш прошептал:
— Если вы не позаботитесь о ней, я уничтожу вас. Ваше герцогство продлится так недолго, что даже заметить не успеете.
— Все кончено.
Маргарет встала со стула у кровати отца и подалась навстречу входящему Ричарду. Дневной свет подчеркнул насыщенный всеми оттенками лилового синяк на его лице. Он выглядел уставшим. Уставшим и почти сломленным.
— Точнее сказать, моя роль в этом деле закончена. — Ричард опустил голову, чтобы сестра не видела его глаз.
Маргарет не могла понять, изнурен ли он победой, или раздосадован поражением.
Она смяла полотенце, которое держала в руках. Маргарет и сама не знала, о каком результате она молилась. За Эша? За Ричарда? Поражение одного из них разорвало бы ей сердце. На Маргарет навалилась слабость, язык распух, не желая шевелиться ради таких банальных вещей, как речь. Она стояла и молча смотрела на брата.
Ричард вздохнул и покачал головой.
— Что случилось? — с трудом выдавила из себя Маргарет.
Ричард помотал головой:
— Тернер, черт его раздери, отказался.
В голове ее мгновенно просветлело. Казалось, она способна подпрыгнуть и полететь.
— Простите?
Брат подошел и встал к ней почти вплотную.