— Вы кого-то провожаете? — поинтересовался Баринов, следуя за ней по трапу.
— Себя, — усмехнулась Людмила Геннадиевна.
— Извините, — замялся Баринов, — вы так прекрасно выглядите, я не мог подумать.
— Спасибо, — продолжила свой путь учительница, — вы тоже не в инвалидном кресле. Вероятно, случаются надломы не только внешние, но и внутренние…
— Как точно вы сказали. — Грустно улыбнулся Баринов. — Позвольте представиться: — Баринов Андрей Андреевич! Певец! Бывший…
— Все мы тут, — подобрала слово Людмила Геннадиевна, — бывшие…
* * *
Три шикарных «Мерседеса» остановились у самого трапа, и оттуда вышла женщина во всём чёрном, с огромной шляпой на голове.
— Гала! — выдохнула толпа.
Вслед за Галой из машины появились красавец-супруг, за ним — известный стилист, ещё — знаменитый танцовщик, известный тенор и Верка Сердючка. Все были одеты — по случаю, в чёрное. Только у Верки в чёрном корсете торчала алая роза.
Лицо Галы было закрыто густой вуалью, но толпы поклонников, конечно же, узнали своего кумира и с воплями и криками — «Не уходи, Гала!»- рванулись к звезде. Дюжие охранники окружили звезду плотным кордоном, и она двинулась к трапу, раздавая на ходу автографы тем, кому удалось протиснуть ручонку сквозь частокол мышц.
Её безутешный супруг картинно упал на колени и рыдал, протягивая руки вслед уходящей навсегда любимой. У него тоже начали просить автографы, и он совместил два дела: одной рукой раздавал автографы, а второй — тянулся вслед уходящей звезде.
Сердючка швырнула розу вслед подружке, подскочила к духовому оркестру, и над всей Одессой понеслось бессмертное: — «Харашо, всё будет харашо!»
* * *
Воспользовавшись суматохой и общим психозом, отец Евлампий сбежал от ментов, протиснулся сквозь поредевшую охрану трапа и скрылся в первом попавшемся трюме.
* * *
Неожиданно оркестр сменил пластинку и грянул «Владимирский централ» Все увидели, что к кавалькаде «звёздных» машин присоеденились «Лексусы», «БМВ» и «Майбах» с депутатскими номерами.
Корень вышел из машины, коротко, по-братски обнялся с братанами, раздвинул толпу плечом и медленно взошёл по трапу.
На входе его остановили, потому что металлодетектор заорал как бешенный.
— Вот, блин, — сообразил в чём дело Корень и стал выбрасывать прямо за борт пистолеты, ножи, отмычки и прочие рабочие принадлежности, случайно забытые в карманах.
Когда он достал паяльник, то Нечитайло спросил с недоумением: — А это на кой хрен?
— Орехи колоть, — усмехнулся Корень и положил паяльник в карман.
* * *
В толпе провожающих возник водоворот, и из этого омута вылетела супер современная инвалидная коляска на электрическом ходу. Аппаратом руководила сияющая радостной улыбкой дама преклонных лет, но с запасом энергии в глазах.