Сначала Маргарита чувствовала легкую грусть от того, что покинула любимый дом. Потом она не могла понять, а что же это был за дом – он даже не имел ясного очертания и точного местоположения, он просто был каким‑то чудесным местом, откуда ей пришлось уехать, после чего на душе появилась гнетущая тоска и ощущение незащищенности. Сон тянулся долго. Очень долго. До того момента, пока не остановился поезд, в последний раз скрипнув колесами, и низкий бархатный голос не произнес: «Проснись, дитя».
Маргарита открыла глаза так резко, как будто и не спала вовсе, а просто моргнула. Увиденное ее сильно удивило. Квадратная комната избушки исчезла, как исчезли полки, ширма… Полина и ее постель. Теперь перед взором Маргариты предстало стрельчатое вытянутое окно и широкий письменный стол, на котором горой возвышались ее сумки с вещами. Маргарита села. В комнате были светлые стены, два небольших пестрых кресла, массивный темный шкаф, а около кровати лежал ковер с изображенными на нем двумя воинами на арабских скакунах. Странно, но кровать осталась той же самой, что была в деревне.
– Афанасий! – тихо позвала девочка, но никто не появился.
Она огляделась и теперь только заметила, что двери в комнате было две. Маргарита спрыгнула с кровати, подошла к одной из дверей и открыла. Там была ванная, которая тоже сильно отличалась от той, что находилась в избушке, совсем маленькая и тесная, хоть и выложенная красивым красноватым кафелем.
«Как же без домового‑то?» – расстроенно подумала Маргарита и вернулась в комнату.
Здесь было тепло и уютно, не то что в деревенской избе без печки. Маргарита поспешно разложила в шкаф одежду, заметив, что чего‑то явно не хватает, потом расставила книги, приняла душ и отправилась исследовать Белую Усадьбу. Едва выйдя за дверь своей комнаты, она застыла на месте: в обе стороны тянулся длинный коридор с десятками точно таких же дверей. Маргарита наугад свернула влево и через полминуты увидела широкую каменную лестницу.
Спустившись всего на один пролет, она оказалась в огромном холле, стены которого были обшиты темными деревянными панелями и завешаны гобеленами. Холл имел несколько выходов, рядом с одним из них Маргарита обнаружила странного вида сооружение, напоминающее театральный гардероб. Сотни бронзовых крючков выстроились в стройные ряды за высоким каменным прилавком, из‑за которого выглядывала макушка низенького человечка – домового, как догадалась девочка. Она подбежала к нему.
– Извините! – но тут же замолчала, не зная, что именно собиралась спросить.