Когда Митя произнес последнюю фразу, Сева почувствовал, как с его плеч упал невыносимо тяжелый груз: друг его обладал удивительным даром переводить любую, даже самую мерзкую ситуацию в шутку.
– Слушай, а может, тебе попытаться с кем‑нибудь повстречаться нормально?
– Кто бы говорил!
– А что! Мне нельзя в открытую демонстрировать свои отношения, поэтому все приходится делать тайно, но ты‑то – совсем другой случай!
– Глупости. Не понимаю, почему тебе надо скрывать? Ты же еще не женат, а значит, свободен вести себя так, как пожелаешь. Если бы я знал, что через пару лет мне придется жениться на ком‑то не по своей воле, я бы за это время перевстречался со всем Заречьем!
– Тебя, часом, не собираются насильно женить? – с иронией заметил Митя. – А то уж больно твое поведение смахивает на то, которое ты только что описал.
– Да ну тебя! Я же серьезно!
– Не лезь в мою жизнь со своими странными правилами, Овражкин, – засмеялся Митя и свесил лохматую кудрявую голову с дивана. – Ты вечно пытаешься меня учить.
– Муромец, это у кого еще странные правила! Неужели ты не понимаешь, что насильно соединять жизни людей, которые терпеть друг друга не могут, это просто глупо?
– А с чего ты взял, что я не хочу жениться? Может быть, я даже этому рад, – сказал Митя, подняв голову и улыбнувшись Севе.
Но Севу невозможно было обмануть этим деланым веселым выражением лица. Являясь Воздушным Колдуном, да и просто проницательным человеком, он тут же почувствовал, сколько горечи и угнетающей безысходности прозвучало в словах его друга, растянувшегося на неуютном и неудобном диване, обитом дорогим бархатом.
Внезапно оба молодых человека вздрогнули, потому что большие настенные часы громко забили.
– Пора завтракать, – протянул Митя, вставая с дивана на ледяной пол.
– Ты бы приоделся, а то твои родители со стульев попадают, если ты заявишься в столовую в таком виде, – ответил Сева.
Они покинули комнату и направились по коридору в противоположное крыло здания. Сева на секунду задержался возле картины с воинами. Что‑то привлекло его внимание. Брошенный мельком взгляд будто зацепился за что‑то, но Сева не мог понять, за что именно.
– Ты кого там увидел? – обернулся и спросил Митя.
– Да так… – Севин взгляд скользнул по глазам Темного Мага, изображенного на полотне. – Показалось.
* * *
Северный ветер вдруг завыл в неистовом порыве и набросился на зеленые лапы вековых сосен, под которыми на скамейке сидели девочки. С неба сыпался не то снег, не то холодный дождь, и заледеневшая ночью земля снова начала медленно оттаивать. Анисья шмыгнула носом и уставилась на свои руки в узорчатых перчатках. Прядь белых кудрей выбилась из прически и свисала прямо на глаза, но девочка продолжала, не моргая, разглядывать узор на перчатках, не обращая внимания на мешающиеся волосы. А не моргать она старалась специально, потому что знала: если веки ее сомкнутся, то из глаз моментально брызнут слезы.