– Доброе утро, – произнесла колдунья.
– Ну, для кого еще утро, а для кого уже полдня прошло, – заметил Митя Муромец, спрыгивая с крыльца и разнося вокруг себя облако белой шерсти.
– А… линька, – понимающе покачала головой Анисья. – Мы с Севой идем завтракать, ты с нами?
– А Севу ты положила в карман или он стал невидим? – удивился ее брат.
– Нет, он будет ждать меня на развилке.
Митя поднялся на ноги, отряхнулся и зашагал рядом с сестрой. У камня их действительно уже ждал высокий юноша с серьезным веснушчатым лицом. Под мышкой он держал Словник целителя.
– Как говорит Анисья, доброе утро. – Митя пожал ему руку.
– Утро? – Сева вскинул брови. – Оно у меня началось на рассвете. Самый сезон практик у реки. Я замерз, не выспался и промочил ноги, так что лучше ни о чем меня не спрашивайте. К тому же я собирался зайти к Густаву Вениаминовичу за советом, но теперь в это время у него встречи с младшими! Бесполезный день!
– Утренние практики у реки… Зачем это вам, Воздушным? У нас же теперь есть Водяная для этого. Кстати, как она, Анисья?
– Кто, Водяная Колдунья? – переспросила Анисья, словно не поняла вопроса. – Никак.
– О, что это ты так немногословна? Расскажи поподробнее.
– Я уверена, что ты и сам все знаешь о Водяной. Все вокруг только и делают, что болтают про нее, как будто с ума сошли.
– Но она душечка.
– Душечка? Митя! Я не понимаю, когда ты серьезен, а когда нет! В ней не чувствуется никакой силы. И все у тебя вечно «душечки»: то моя соседка, то эта Полина Феншо.
– Не ревность ли в тебе говорит? А точнее, зависть! Да‑да, именно зависть!
– Какая еще зависть? – Анисья фыркнула.
– Ну как какая. Ты же наверняка рассчитывала, что все внимание достанется тебе. А тут взялась невесть какая Водяная, и всех вокруг интересует только она.
Пока Анисья, вся красная от гнева, подыскивала слова, которые могла бы сказать брату, в разговор включился Сева:
– Анисья слишком сильная колдунья, чтобы переживать из‑за такой ерунды, верно?
– Да! Да! – воскликнула Анисья.
– О‑о, да прекратите. Благородные порывы – не ваш конек, друзья мои. Я просто не понимаю, как это у Анисьи нет никаких интересных сведений об этой грустноглазой малютке, когда та пришла к нам от потусторонних? Неужели ты не спросила у нее… ну… хотя бы про радиоволны? Или про роботов? Нет? Наверняка у нее есть с собой какие‑нибудь штуки, которыми пользуются потусторонние! Разве тебе это не интересно? Значит, ты и впрямь злишься от того, что ей так много внимания.
– Как будто в твоей привычке благородные порывы! – воскликнула Анисья, переводя разговор на другую тему. – Ты бы мог мне хотя бы намекнуть на это дурацкое самодельное Посвящение, которое было запланировано на прошедшую ночь!