- Купи, - говорит, - сальца, лучку там. Может огурчики солёные у кого остались, помидорки квашеные, капустка.
- Ага, - отвечаю. - Закусоиды, что из второго снизу ряда таблицы имени товарища Менделеева.
- Вот приятно говорить с образованным понимающим человеком, - кивает мой официальный наставник. - К вечеру, чай, обернёшься. Посидим по-человечески в тесном кругу товарищей по ударному труду.
- Мне, - отвечаю, - нельзя по малолетству хмельное вкушать, но для товарищей по ударному труду - всегда готов. Я же не просто так, погулять вышел, а пионер.
Хмыкнули мы, да и пошел я, солнцем палимый. Жаркая нынче весна задалась. Нет, про солнце - чисто для красного словца ввернул - низкая облачность никуда не девалась, но уже всерьёз тепло. Я босиком топаю - это пионерам не запрещено, а мне нравится, да и бутсы мои разлезлись, если по правде. Пора обзаводиться новой обувкой.
Дорога выписывает кривулину, обходя оконцовку балки, сливается еще с двумя, приходящими с других сторон, и тут вижу я девочку-подлеточку в светлой блузе и тёмной юбке, присевшую рядом с корзиной и очищающую крашеное яичко. Первая мысль - сегодня Пасха! Вторая - так ведь она же пионерка! Это потому, что аккуратно свёрнутый красный галстук торчит из корзинки. И, наконец, третья - пионерка тайком собралась съесть символ веры... не, ну я вообще безбожник, поэтому прошу пардону, если не так сказанул.
Но самая главная мысль всё-таки четвёртая:
- Здравствуй, Мусенька, - мгновенно проговариваюсь я. - Кушай на здоровье, я никому не скажу, - дело в том, что прямо передо мной - моя будущая жена. Мать троих детей и бабушка семерых внуков. А насчет правнуков - не уверен, что точно назову их число.
- Христос воскрес, - отвечает мне девочка и протягивает яичко.
- Воистину воскрес, - автоматически даю я правильный отзыв. А потом отработанным за полвека совместной жизни движением обнимаю светоч грёз моих и целую прямо в уста сахарные.
Потом мы сидим рядышком на не так давно проклюнувшейся свежей травке и вкушаем лакомство - яйца в эту эпоху, хоть и не редкость, но и не просто еда. Правда в селе с этим заметно проще, чем в городе, хотя многие деревенские жители их продают, поэтому особого яичного изобилия в этом мире пока не наблюдается. А ещё в корзинке несколько куличей. Самый маленький мы делим пополам и деловито уплетаем. Они - тоже лакомство. Изделия из сдобного теста пекут только по праздникам.
Во мне, наконец, просыпается разум и я способен вместо того, чтобы делать глупости, попытаться вести речи честные, случаю пристойные: