— Так вы думаете, что и нас, как этого Шмуклера, кто-то хочет обморочить…
— Это несомненно. Сам Невзоров не смог бы послать таких бессмысленных телеграмм. «Пошутил. Остаюсь. Целую Лиду Теремовскую»… Если толковать их так: Петр Николаевич, узнав о связи жены с Теремовским, объявил, что уедет за границу, или что убьет себя, или что убьет их… Доехав до Варшавы, он одумался, успокоился и телеграфирует «Пошутил». т. е. пошутил, что застрелюсь, что застрелю, что покину навсегда Петроград. «Остаюсь»… И как бы подчеркивая, что простил жене связь с Теремовским, добавляет «Целую Лиду Теремовскую…». Он этими словами словно соглашается на развод с тем, чтобы жена вышла за друга замуж законным браком!..
— Превосходно! Проницательное толкование! Вы, Николай Ефимович, лучше всяких Шерлоков!
— Только при таком толковании понятна вторая телеграмма: «Выехал скорым. Завтра буду»… и третья «В Варшаве на жительстве не значится»!… Но если бы Невзоров сам написал о том, что он «выехал», так он еще третьего дня был бы уже в Петрограде. Не может быть для мужа безразлично, что его жена арестована за убийство мужа!.. А раз он выехал, где же он?..
— Видно выехал, да не в Петроград…
— А если бы это был муж, куда бы он поехал?
— Только в Петроград, чтобы разрушить легенду о своей смерти…
— Значит, тот, кто выехал скорым, «завтра будет» не в Петрограде, а в ином условленном пункте… Быть может, в заграничном городе… Он отправил из Варшавы свои страшные посылки и улизнул…
— Конечно, если бы Невзоров был в живых, он откликнулся бы немедленно. Ведь во всех газетах напечатаны телеграммы об аресте его жены!.. Значит, он или на том свете, или за границей…
— За границей он тоже узнал бы. Не может русский человек жить за границей, не читая русских газет…
— Ну, это, положим, не так… Я бы о русской газете и не вспомнил. Так там все интересно, ново, увлекательно в действительной жизни, что я ничего не читаю, кроме вывесок и меню. Да я, признаться, и здесь не всегда читаю… Некогда…
— А вы не предъявляли до сих пор этих телеграмм Невзоровой?
— Нет. На это у меня были веские основания. Но теперь немедленно предъявлю. Послушаем, что скажет барынька.
— Для меня она сплошная загадка. С одной стороны, у нее такой искренний тон, такие правдивые глаза. А с другой стороны, факты так беспощадно изобличают ее…
— Истеричка!