На это время Мария уже была замужем и имела от этого брака дочь Тамару. Отец Филипп где-то на работе похвастался, что его жена скоро снова родит, и это передали Марии. Она немного была взволнована и задала Анатолию, когда тот зашел к ней на работу у Гнивань, вопрос:
– Что, у мамы скоро будет ребенок?
Тот сразу не ответил, так как видимо не знал, что сказать. Однако спустя некоторое время он зашел снова, но был не в расположении духа. На вопрос, что произошло, ответил:
– У мамы пальто на животе не сходится.
Перед войной Анатолий был в Ярышивке секретарем комсомольской организации. На войну его не взяли, так как годами не вышел – имел только семнадцать лет. Не взяли Анатолия в Красную армию, то взяли немцы на сельхозработы в Германию. Пробыл он там где-то около года и возвратился по болезни руки. У него одна рука была на тех роботах повреждена и начала сохнуть.
Его мать Ксения не очень обрадовалась возвращению сына, так как во время работ в Германии она получала за сына денежную помощь в девяносто марок и четырнадцать килограммов крупы на месяц. Она все время наседала на сельского старосту Петра Яремчука, чтобы тот снова забрал сына на работы. Однако тот, хорошо зная Ксению, пропускал ее просьбы мимо уха.
В окружающих селах в то время начал действовать партизанский отряд Петра Белокурского, непосредственное участие в котором принимал уже известный нам, Александр Ксенич. Анатолий, по свидетельству одного из подпольных членов этого отряда Бориса Завальнюка, был у них связником и разведчиком. Он часто возвращался ночами домой в женском платье. Платье он, наверное, брал у своей подруги – девушки по имени Вениамина (звали ее в селе по простонародному – Венка), проживавшей в соседнем селе Студеница. До начала войны Анатолий дружил с другой девушкой – Стасей Гуменюк и уже собирался на той жениться, однако когда возвратился из Германии, то стал навещать Венку. Та жила в родительском доме сама, так как маму посадили за спекуляцию, а отца вывезли на работы в Германию.
Ксения, как говорили люди, приходила к старосте Петру трижды с просьбой, или требованием – забрать Анатолия. Не верится мне, что родная мать хотела выдать при этом сына, как партизана. Она, наверное, просто хотела снова получать паек, который в те военные времена было значительным подспорьем. Однако третий раз пришла она очень несвоевременно – у старосты сидел какой-то полицейский чин вместе с немецким офицером.
– Петр, сколько раз я буду к тебе ходить?! Когда же ты, в конце концов, заберешь того партизана?!
Немец и полицай сразу же ухватились за эти слова женщины. Они и приехали с село с целью активизировать борьбу сельской полиции с местными партизанами. Вот приезжий полицейский чин сразу же заорал: