Как он, дурень, сразу не сообразил сказать ей это?
Но Таи уже нет. Она так мгновенно исчезла в дверях, как будто растаяла в воздухе.
— Я, кажется, помешал? — понимающе спрашивает Федоров.
— Нет, что ты! Идем.
Они быстро идут к проходной. Перед ними бегут тени — короткие, куцые, они даже не столько бегут впереди, эти тени, сколько путаются в ногах. И Юрий вспоминает, как только что, совсем недавно, по этой же дороге шли впереди две тени — одна длинная, взлохмаченная,
другая тоненькая, изящная. И он почему-то думает, что будет вспоминать эти две тени всю жизнь, так же, как всю жизнь он будет помнить утро одного понедельника, которое ворвалось в его однообразные будни.
Впрочем, не только он будет помнить это утро. Его будет помнить и Тая. Теперь будет помнить! Потому что женщины не забывают тех, кто их любил. И особенно тех, кто не побоялся сказать о своей любви, как бы трудно и запутанно ни сложились обстоятельства.
Вкус своего хлеба
Мы — землекопы. Мы — это бригада. Считается, что хорошая бригада. Многие даже говорят — лучшая в городе.
Мы занимаемся устаревшим делом — долбим и копаем землю. Вручную. Лопатками. Ломиками. Как сто лет назад. Даже как триста. Может, даже как пятьсот. Я не знаю, были ли пятьсот лет назад лопаты и ломики. Наверно, были. Как же иначе?
Когда я говорю знакомым ребятам, что работаю землекопом, многие усмехаются. Еще бы —анахронизм. В век космических полетов долбить землю ломиком — веселенькая работка!
— Шел бы уж ты, что ли, на экскаватор, — сказал мне один парень. Витька Середкин.
Он, между прочим, плотник. Забивает гвозди молоточком. Тоже как пятьсот лет назад. Мы многое вообще делаем по старинке.
Может, даже слишком многое.
— Я ведь и так на экскаваторе, — ответил я тогда Витьке. — Вернее, в нем...
-Витька усмехнулся. Он понял. Многие строители называют нашу бригаду «экскаватором». Не за плохую работу, конечно. За плохую работу таких названий не дают.
Прозвище это прилепилось к бригаде давно. Еще когда я бегал в пятый класс и после уроков лупил фискалов портфелем. А сейчас я уже учусь на первом курсе строительного института. На вечернем, конечно. Потому что днем надо работать ломиком. И опять иге
лопаткой.
Когда по вечерам нам читают очень уж занудные лекции, — я думаю. Думаю о том, какой машиной можно было бы заменить нашу бригаду. И ничего пока не могу придумать. Я понимаю только, что у этой машины должен быть электронный мозг и тонкие, хваткие, как человеческие пальцы, щупальца. Иначе ничего не выйдет. Даже самый изящный экскаватор в.
первый же день станет грудой лома, если он начнет делать то, что делаем мы.