— Спасибо, Гарий Львович, за урок, но…
Старик самодовольно улыбался.
— Желаете узнать, кто замочил Савву-Любимчика?
Света не удивилась, потому что не верила ни одному его слову. Этот зачервивленный старикашка разыгрывал для нее какой-то спектакль, но только нагнал скуку.
— Да, желаю.
— Ах, Саввушка, Саввушка, какой был человечище! — в неподдельном горе долгожитель заломил руки. — Талантливый, с перспективой. Для больших свершений рожденный. И вот подрезали крылышки на самом взлете. Ах, бела какая, какая беда!
— Вы разве его знали?
— Саввушку? — взгляд старика наполнился веселой бутылочной мутью. — Как же его не знать: они ведь все одинаковые, дорогие наши рыночники, рыльца лохматенькие… Но вот ты другая, ты совсем другая, Светланочка.
— Какая же?
— Не такая, как думаешь, совсем не такая, — серьезно ответил старик, — Ты себя не знаешь, но скоро узнаешь. Очень скоро.
— Кто на Любимчика наехал?
Гария Львовича явно огорчила ее несдержанность, три черных волосика на светлой головенке вдруг встали дыбом. Отпил вина, почмокал мокрыми, будто обгорелыми губами.
— Подумай, девонька, может, ни к чему тебе выяснять? Глупо за усопшими гоняться. Их уже не догонишь.
Терпение Светки истощилось, ассирийские очи полыхнули огнем.
— Кто Савву пришил, скажи, дедушка, я ведь не лясы пришла точить. И если ты вздумал…
Жестом фокусника старый кудесник извлек из халата фотку, сунул ей под нос. Светла глянула и обомлела: он! Пожелтевший по краям черно-белый снимок паспортного формата, но ошибиться невозможно. Четким кадром вспыхнула в памяти сцена: ресторанный зал, официант в крахмальной сторожке, палец у рта — и толчок желудевого пламени в грудь. Такое не забудешь.
— Кто, говори, не тяни?
— Спроси сперва цену, детонька.
— Спрашиваю, сколько?
— Человек опасный, за ним система. Недешевый человек. Головой рискую… Двести тысяч, думаю, будет в самый раз.
— Двести тысяч — чего?
— Долларов, сударушка моя, долларов. Не пиастров и не рублевичей. Именно долларов.
Светик взвилась до потолка:
— Ты что, старый валенок, свихнулся тут в своей норе? Откуда у меня такие деньги?
— Денег нет, нет и товару. Считай, разговор не состоялся. Да не горюй шибко, может, кто другой задаром поможет.
Насмешки от полудохлого гриба она стерпеть не смогла. От злости чуть воздухом не подавилась.
— Да ты знаешь, дед, что я сейчас с тобой сделаю?
В блажном испуге старик отшатнулся:
— Ах, какие мы грозные, неумолимые… Не в батюшку, знать, пошла. Тот-то поумнее, поучтивее…
Подал знак — и пес поднялся у двери во весь свой моїу-чий рост, зевнул и не спеша двинулся к столу.