аппетитных фруктов и овощей. Некоторые, кто побогаче, тут же заказывали чай, спокойно, даже лениво,
поднимали пиалу, с пренебрежением поглядывая на соседа в порванном халате.
По окраине базара торговали всякой рухлядью: старыми замками, медными колокольчиками для овец,
гвоздями. Отдельно, в своих лавчонках, сидели китабсатары-мукавачи. Они знали себе цену, эти
букинисты, даже в голодное, тревожное время. Своего покупателя китабсатары видели издалека. На
мальчишек, которые внимательно, с каким-то повышенным интересом, рассматривали книги, продавцы
даже не взглянули. Когда кто-то из ребят решился спросить, нужны ли русские книги, китабсатар
подозрительно покосился, потом покачал головой.
Больше ребята не пытались узнавать, кому нужны оставшиеся ценности бывшей женской гимназии.
Неожиданно Камил почувствовал на плече тяжелую руку.
- Вот где ты, бандит!
Потом другой радостный крик:
- И этот здесь!
11
Базар равнодушен к чужим радостям и бедам. Но всегда находится несколько зевак, людей без денег
и забот.
Ребята - спутники Камила и Рустама - вначале подумали, что дехкане, схватившие их товарищей,
шутят.
- Наконец-то вы попались!
Худой рослый дехканин смотрел по сторонам, призывая честных людей в свидетели.
- Это они сожгли нашу пшеницу. Волчата Джумабая... И сбежали...
Толпа расступилась полукругом.
- Сожгли. Выкормыши бая! - надрывался дехканин.
- Они воспитанники советского интерната, - серьезно сказал кто-то из ребят. - Они уже два года...
- Правильно! - закричал дехканин. - Два года назад... Теперь едят хлеб Советов. Они волчата. Так их и
звали в кишлаке.
Толпа была на стороне дехканина.
- В милицию негодяев.
Подошел милиционер, выслушал сбивчивый рассказ, страшное обвинение и сказал спокойно:
- Разберемся.
Милиционер третий день выслеживал какого-то спекулянта, третий день краснел перед начальством.
Рассказу дехканина он не очень поверил.
- Из интерната, значит? Ну, разберемся.
Толпа постепенно растаяла. И опять, торжествуя над общим гулом, раздались крики продавцов. Чем
выше солнце, тем громче крики и ниже цены.
В интернат приехал давешний толстячок. На этот раз он был с портфелем, который не выпускал из
рук. Представитель наркомата поблескивал очками, с нетерпением ожидал, пока соберутся
воспитанники. Ему хотелось поскорее сообщить радостную весть.
- Товарищи! - Он поднял руку. - Правительство республики заботится о вашей судьбе. Народу нужны
знающие люди.
Карим-Темнота сидел за столом президиума, опустив голову. Турецкие преподаватели, как всегда,