Рустам не слушал Аскарали. Он замер над развернутой газетой.
В скверике было прохладней. Осеннее утро сохранило в густой зелени свежесть и тишину. Отойдешь
от сквера на несколько шагов, и там уже улица, с ее шумом, гамом, с нагретыми камнями.
На скамеечках всегда студенты с учебниками. Некоторые даже не читают, а сидят с открытой книгой.
Осень... Немного грустно.
С Камилом студенты вежливо здороваются. Встают, уступая место. Камил машет рукой: сидите,
сидите.
- Пойдемте в парк, - предлагает Дильбар и не может удержаться от шутки: - Здесь уважаемому домле
не дадут покоя. И я буду чувствовать себя неловко.
Дильбар преподает в школе. Но она еще студентка: продолжает учиться в институте. Камил - другое
дело. Он действительно - домла. Сразу после возвращения из Баку его пригласили сотрудничать на
кафедру литературы. В газетах «Кизил Узбекистан», «Учитель и просвещение», «Кизил Аскер», в
журналах «Зарафшан» и «Пламя» начали печатать его стихи.
Обычно их хвалили. Но главную оценку Камил всегда ждал от Дильбар. Если она промолчит, сделает
вид, что не читала, или заговорит совсем о другом, значит, нечего гордиться стихами.
В последнее время о лирических стихах Камила много говорили. Не все их понимали. Это было
похоже на подражание старым поэтам.
Дильбар молчала. Камил, не выдержав, спросил:
- Вы читали?
Он никогда не задавал таких вопросов.
- Читала...
Как можно небрежней, Камил продолжил:
21
- Вам не понравились?
- Нет, - сказала девушка.
Отвернувшись, она рассматривала редких прохожих.
- Вы сегодня утром не видели горы? - спросила она.
- Не видел, - сказал Камил. - Просто не обратил внимания.
- Я утром часто смотрю на горы. Сегодня они были в тумане. Я только догадывалась, где находится
какая вершина. Так и в новых стихах. Нужно догадываться. Не достает светлого луча, который разогнал
бы туман. - Девушка коснулась кончиками пальцев руки Камила: - Не обижайтесь на меня. Вы же сами
спросили. Я сказала, как думала...
В доме уважаемого Икрама Валиевича последние стихи Камила очень хвалили. Большой,
гостеприимный дом. И в то же время какой-то совсем чужой мир.
Уже налились соком грозди винограда. Плотный навес из пожелтевшей листвы укрывает от солнца
почти весь двор. Солнце вынуждено задержаться, отдать все тепло плотным гроздьям.
Хозяин - начитанный добрый человек, хороший друг молодежи. У него в доме всегда горячие споры о
поэзии. И конечно, о жизни. Хозяин разводит руками, делает вид, что хочет успокоить гостей, но