. Таким образом, существование многих концепций этноса, этнонаций (информационная – Н.Н. Чебоксаров, С.А. Арутюнов; дуалистическая – Ю.В. Бромлей, М.С. Джунусов; пассионарная – Л.Н. Гумилев, постмодернистская – В.А. Тишков и др.) говорит о многообразии природы этнического, этнонационального бытия и ее проявлений в жизни людей, общества, государства, человечества. При этом этничность, этнонациональность формируется в результате социально-культурного развития данной общности людей в ходе их исторического творчества. И тут, как мне представляется, отдельные школы, направления улавливают лишь отдельные стороны богатейшего многообразия этнонационального бытия. Вместо их разумного учета часто ученые увлекаются свержениями друг друга, доводя свои споры до свержения целых этносов, этнонаций, что в корне противоречит интересам людей, интересам человеческой цивилизации. В свое время великий русский философ Н.А. Бердяев писал: «Человек входит в человечество через национальную индивидуальность, как национальный человек…»
[511].
Историческое развитие этносов в этнонации и в межэтнонациональные общности людей обусловливает формирование государства, где гражданство становится более определяющим фактором идентичности, чем даже этничность, этнонациональность, хотя повсеместно проявляется дихотомия – стремление как к этнонациональной самобытности, так и желание приобщиться к достижениям цивилизации, не отставать от других. На основе общности, единства целей и задач своего общего развития «государства создают нации», при этом граждане государства осознают свою этнонациональную и гражданскую идентичность.
Создавать единую нацию из огромного количества различных национальностей трудно, если они не идентифицируют себя с общим государством, отечеством. В этом случае многонациональное государство будет слабым, подверженным конфликтам, а при гармонии этих форм идентификации – единым и жизнеспособным.
Революция сопровождает анархию неуспокоившихся этносов, этнонаций, которые не сплочены и в виде единой политической, гражданской нации. Не может быть гражданской нации, где нет развитого гражданского общества. Не бывает политической нации там, где политики исключительно заняты своими личными или корпоративными интересами и не способны определять стратегию развития страны как единой нации. Трудно говорить о единой нации при отсутствии понимания между властью и обществом, если власть, даже самая «вертикально крепкая», не легитимна с точки зрения доверия многонационального народа. Невозможно собрать население в нацию при свержении и дискредитации исторически выработанных ценностей общности. Если гражданин беспомощен и страдает от бесконтрольного начальства, от хама и бандита, ему трудно идентифицировать себя с гражданской нацией. Следует отметить, что гражданская, политическая нация – явление более многомерное. Тут важно продвигаться вперед к упрочению прав и свобод граждан, равноправию и самобытности этнонаций, формированию их российской общности как целостности, представляющей жизненно необходимую ценность для человека – гражданина Российской Федерации.