«И не надо». Егор прижал Вику к себе, она ткнулась лбом ему в грудь, плечи у нее вздрогнули. Испугалась, понятное дело, но вида старается не показывать, держится, а на пальце у нее блестит кольцо, камни переливаются в лучах утреннего солнца, и по встрепанным от ветра волосам прыгают разноцветные маленькие «зайчики».
Справа захрустел песок, Егор обернулся, Вика подняла голову и сделала непроницаемое лицо – к ним шел Влад. Шел медленно, неуверенно, он даже ссутулился, смотрел растерянно и улыбался заискивающе, отчего на душе сделалось еще поганее. Точно и не было прожитых лет, будто им снова завтра в школу, а там дебильноватый Дима Капустин, закончивший свои дни, как и его родитель – запойный алкаш, в психбольнице, – караулит отличника Орехова, и Влад этого Диму до смерти боится. Не потому, что в морду ему дать не может, а потому, что не так воспитан, он же в университет поступать собрался, а не в ПТУ…
– Егор, я все исправлю, – повторил Влад, – ты прости меня. Я столько лет этого ждал и так ошибся. Прости меня и не волнуйся, я все решу – и с полицией, и с имуществом твоим. Насчет компенсации подумай, я все сделаю…
– Да пошел ты… – Вика фыркнула, Егор усмехнулся: как у них это ловко получилось, точно заранее сговорились.
– У дураков мысли сходятся. – Егор обнял Вику за плечи, глянул на Влада: – Машину гони, я пешком топать не собираюсь.
Орехов засуетился, побежал к охраннику, что так и стоял столбом у внедорожника, что-то сказал ему, бросился обратно к Егору:
– Он отвезет куда скажете. Машину могу тебе оставить, если надо. А с ним, – Влад глянул на Чурсина, – я потолкую, если ты не против. И… не надо, чтобы еще кто-то об этом знал, хорошо?
Вика скривила губы и затейливо выругалась, Егор даже оторопел – таких речевых оборотов она раньше себе не позволяла. Потолкуем… На душе снова кошки заскребли, Егор посмотрел на Федерата, на Влада и отвернулся. Черт с ними, это не его забота, он тут ни при чем. Шагнул к машине, открыл заднюю дверцу, Вика села в салон, он закрыл дверь, повернулся к Владу…
– Отойди, Егор.
Он не сразу понял, чей это голос, Влад побледнел, смотрел куда-то перед собой. Егор повернул голову и увидел Юрку. Он так и стоял у передней дверцы, упираясь в крышу локтями, а в руках держал «стечкина».
Держал крепко, ствол даже не шевелился, видать, отец все же успел немного натаскать Юрку, хоть тот как огня боялся выстрела и вечно мазал, посылая пули куда-то в область мишени. А сейчас Павлов стоял ровно, как в тире, спокойный и сосредоточенный, но губы у Юрки кривились, а на лбу выступили капли пота.